Кроме того, деятельность христианских сект с ужасающей частотой сопровождается человеческими жертвами. Из курса школьной истории каждый из нас слышал о фактах самосожжения старообрядцев, однако у большинства сложилось впечатление, что происходило это невероятно давно, во времена патриарха Никона, в семнадцатом или уж восемнадцатом столетиях. Давайте вспомним кое-что из истории нашей страны нашего века.
Незадолго до первой мировой войны на одной из станций Вятско-Двинской железной дороги, что в Вятской губернии, объявился невесть откуда и быстро прижился некий странник Христофор Зырьянов, который начал активно проповедовать старообрядческую веру и вскоре обрел немало сподвижников.
Своим последователям Христофор объяснял, что вот-вот, со дня на день настанет конец света, а потому этот мир нужно стремиться покинуть как можно скорее, пока не успели нагрешить, дабы «…не рисковать вечным блаженством в царствии небесном!».
Поверивших новоявленному проповеднику соратники топили в лужах, после чего закапывали, не ставя на могилах крестов и не оставляя иных примет. Вот как рассказывает об этом одна из скитниц, Галина Земцова: «Как правило, их завязывали полотенцами и вниз лицом опускали в воду, потом сверху прижимали руками, чтобы не всплывали». Смерть носила мученический, изуверский характер. Например, «когда утоплялась Елена Лузянина, то очень сильно билась ногами…»
Елене было всего двадцать пять лет…
Зимой, когда лужи замерзали, сектантов обычно истребляли в специальной угарной избе, но бывали и исключения. Двадцатилетнюю Олимпиаду Крюкову, например, заживо сожгли на костре на глазах одной из странниц, Зои Чазовой.
В 1932 году скит в Градовских лесах обнаружили власти, Христофор Зырьянов попался и был отправлен в ссылку, откуда сумел убежать и основал новый скит на реке Лузе, в двадцати километрах от одноименного поселка.
Однажды местный крестьянин Иван Ситников повез в больницу своего ослепшего восьмилетнего внука. В ожидании приема он разговорился с кем-то из христофоровцев, и тот уговорил Ситникова обратиться за помощью совсем к другому «целителю». Христофор пообещал полное выздоровление, потом, посулив мальчику «райские яблоки», отвел его