– Идите вы в задницу! – заорала я, неадекватно вращая глазами. – Видеть вас всех не могу.
– Тут сумасшедшая, – крикнул охранник и принялся за руку вытягивать меня из моего укрытия. Я достойно упиралась и пыхтела.
– Отстань от меня, кретин. Подумаешь, ваза. У меня жизнь рушится.
– Дура. Сейчас милицию вызову! – грозил охранник, пытаясь отцепить мою руку от поручня.
– Валяй, – кивнула я, потому что тоже душевно желала чего-то громкого, торжественного и исчерпывающего. Например, бригаду ОМОНа. И тут я увидела, что Андрей смотрит на меня изумленными глазами, в которых на поверхности изумления еще плещется и испуг.
– Может, сама уйдешь? – уже слабее и даже жалобнее спросил охранник, поняв, что меня можно выкурить из Храма нового человека либо подобру-поздорову, либо с применением подотчетных спецсредств типа дубинки. Применять ко мне дубинку старичку совершенно не хотелось.
– Да. Я обязательно уйду. И обязательно сама! – громко и демонстративно сказала я. Потом решительно выдернула свою руку из клешни охранника и гордо проследовала к дверям.
Битое стекло скрипело у меня под ногами. Стояла испуганная тишина. Я приблизилась к Андрею, который побледнел и как-то мелко и противно затрясся в ожидании неизбежного. Господи, да ведь он до дрожи боится скандала. Только и всего! Его жена даже не подозревала о моем существовании. Она так смотрела на меня… Взглядом молодой матери, которая случайно столкнулась с психом. В ее глазах не читалось ничего, кроме страха за ребенка.
Может быть, из-за ее нежного и какого-то восторженного отношения к только что народившемуся дитяти, а может, из-за нежелания разбивать семью, я прошла мимо Андрея, ни на секунду не замедлив шага, даже не кивнув. Он напряженно застыл, склонившись над своим сыном, делая вид, что мальчишке что-то попало на куртку. Когда я уже закрыла стеклянную дверь, Андрей обернулся и встретился со мной взглядом. В его глазах застыл немой вопрос. «Зачем? Зачем тебе все это надо?» Хороший, кстати, вопрос. Неплохо было бы и самой попытаться ответить на него. Если не найти какой-то достойной и неоспоримой причины, то получится, что я – дура набитая и доверчивая тупица. Разве этот вариант меня может устроить? Никак. И Андрею, прежде чем я его брошу, следует со мной объясниться, разве нет?
Честно говоря, после такого нелепого нашего свидания я весь вечер ждала его звонка.
– Зачем ты туда приперлась? Что ты творишь? Неужели не могла просто позвонить мне, я бы все тебе объяснил, – сказал бы Андрей.
Я бы фыркнула и притворилась, что смертельно его ненавижу и не могу слышать его голос.
– Объяснил бы? Что? – спросила бы я.
И дальше я в тысячах вариантов проигрывала наши возможные вопросы и ответы. Я придумала бравурные диалоги, трагические монологи, равнодушные междометия, оскорбительные бросания трубок. Беседу по душам, наконец. Беседу, в которой мы расставим все точки над «i» и расстанемся друзьями.