А тем временем по цеху поползли слухи, что директор завода отказал в просьбе Михал Санычу остаться на должности после выхода на пенсию. И некоторые из рабочих, судача между собой на эту тему, рассматривали мою кандидатуру как вполне ожидаемую и приемлемую. Даже дядя Коля, с которым у меня сложились наиболее теплые отношения, как-то намекнул мне, чтобы в свете грядущих событий я не особо чурался их ежевечерних посиделок и попробовал наладить контакт с начальником, от которого много чего зависело. Я вежливо обещал подумать.
И такой повод вскоре настал. Наш цех, наконец, получил переходящее Красное знамя, с чем на торжественной пятиминутке нас всех и поздравил Михал Саныч. После смены ко мне подошел Матвеич и по-простецки пригласил на дружеский «сабантуй» по столь торжественному поводу. На этот раз отказываться я не стал.
Вместе мы вошли в кабинет начальника цеха, где уже были сдвинуты вплотную друг к другу покрытые старыми газетами два письменных стола, на которых располагалась нехитрая, но обильная закуска. В центре красовались две бутылки водки.
– А, Миша! – в приветствии сузил глаза начальник. – Наконец-то и ты почтил нашу компанию своим присутствием! Проходи, выпей с нами в честь праздничка! Или так посиди, если брезгуешь, сделай одолжение!
– Отчего же! – мое самолюбие было несколько уязвлено. – С удовольствием выпью по такому случаю!
В тот вечер я надрался изрядно. Первый раз за весь год. Как добрался домой, не помню. Единственное, что осталось в памяти, это то, как меня сильно тошнило, и как теща язвительно выговаривала моей жене что-то насчет пьяных оргий.
Утром я еле поднялся и на работу пришел не в самом лучшем расположении духа. Но все это было ничто в сравнении с тем, что меня ожидало. Как только я появился в цеху, меня тут же вызвал начальник.
– Ну, что, докатился?! – выдал он вместо приветствия, едва я переступил порог. – Никак я этого от тебя не ожидал, тезка! Что же это получается? Мы к тебе со всей душой, а ты?! У своих воровать?!
– Постойте, Михал Саныч, о чем это вы? – Меня будто кипятком ошпарило. Никогда в жизни по отношению к себе я не слышал ничего подобного. – О какой краже вы говорите?
– Может, еще скажешь, что ты не подходил к кейсу Матвеича? Не рассматривал его, перед самым уходом?
– А причем здесь это? – удивился я. – Ну, да, смотрел. Это же настоящее произведение искусства! Не каждый день увидишь стальной самодельный кейс, обшитый кожей! Его что, украли?
– Не прикидывайся дурачком, тебе это не идет! – произнес начальник спокойно. – Не кейс, а деньги из него пропали – целых сто пятьдесят рублей! И не говори, что тебе об этом ничего не известно! Матвеич сразу же после твоего ухода их хватился.
– Да