Марк маневрировал и стрелял, стрелял и маневрировал. Это требовало не физических усилий, а быстрой ментальной реакции; боевой шлем, соединявший его с «ястребком», превращал пилота и машину в единое целое. Дроми сражались отчаянно… Нет, не так, подумал он; отчаянно, храбро, упорно – это наши определения, не применимые к чуждой расе. То был для него не первый бой, и он хорошо усвоил, что дроми не отступают. Не отступают никогда! На инструктажах это объясняли особенностью психики – у низших дроми, особенно касты синн-ко, тяга к жизни была не столь повелительным императивом, как у людей. В стадии халлаха они погибали миллионами; вопрос «быть или не быть?..» не обладал у них той страшной актуальностью, как у потомков Гамлета.
На седьмой минуте схватки дроми уничтожили фрегат. Возможно, «Гектор», но не исключалось, что «Диомед» или «Ахилл»… Сто девяносто человек, промелькнуло в голове у Марка мрачным похоронным звоном. Нет, сто семьдесят восемь; двенадцать пилотов-десантников с этого корабля сражались сейчас в «ястребках». Фрегат попал под удар плазменных орудий дроми, пробивших защитное поле. Солнце и дальние звезды затмились огненной тучей, мир содрогнулся и замер на мгновение в раздумье: не распылить ли остальных, этих мелких тварей, что убивают друг друга в дальнем уголке Вселенной, у крохотной планетки?.. Но, в сравнении с горнилом звезд, со взрывами сверхновых и чудовищным костром, пылавшим в ядре Галактики, их суета была такой ничтожной, совсем не стоившей внимания! Мир вздохнул и рассеял обломки фрегата и человеческий прах в Великой Пустоте.
Эта страшная картина задержалась в воображении Марка ярким мазком, наложенным на окружающую тьму. Он попытался двинуться дальше по ниточке воспоминаний, но мрак внезапно отступил, явив ему женское лицо. Та сероглазка… Ксения… – подумал он. Как повзрослела! Девять лет ее не видел…
Ксения, сестренка! Прорехи в памяти исчезали, стремительно затягивались плотью минувшего бытия, и он уже понимал, что видит не фантом, не иллюзию, а нечто реальное. Личико Ксении казалось немного размытым, будто он глядел на нее через тонкий слой воды; ее светлые волосы топорщились в беспорядке, глаза ввалились, и под ними залегли голубоватые тени. Но это была она!
Невероятно!
Он чувствовал сейчас огромное облегчение, словно груз, лежавший на сердце двадцать восемь месяцев, бесследно исчез. Больше двух лет минуло, как дроми захватили Тхар, и никто не мог сказать, кто на нем выжил, кто погиб и какой была их смерть, быстрой или медленной и мучительной. Теперь он знал, что попросился в «Дальний рубеж» из-за сестры и что в командах «Мальты» и фрегатов были сотни тхаров. Тхары и поселенцы с Роона и Эзата, те, у кого здесь оставались родичи… те, кто прилетел сразиться за них и спасти уцелевших или пропеть прощальные