– Блядь, Кольцов, – Вик утер тыльной стороной ладони выступившие слезы, – немедленно извиняйся за все то, что ты мне наговорил пять лет назад.
– Я уже извинялся сто раз.
– А вот теперь извиняйся в сто первый, но зато с полным осознанием дела.
– Извини. Я был не прав.
– Нет, не так! – Он продолжал периодически хихикать и смотрел на меня с каким-то превосходством. – Извиняйся так, чтобы я поверил, что ты, скотина, понял, какой скотиной тогда был.
Я не ответил. Я правда не знал, что сказать. Как объяснить, что и сейчас, сам вляпавшийся в это дерьмо, считаю такую связь неправильной.
Вик принял мои безмолвные извинения, снисходительно хмыкнув:
– Порадуй меня, скажи, что она первокурсница!
– Не дождешься.
– Младше?! С подготовительных курсов, что ли?
– Слушай, эти отношения и без твоих подъебов изрядно подпортили мне жизнь, так что – отвали.
– Ну-ну.
– Я серьезно.
– Ладно, не буду тебя сейчас пытать, но ты мне должен.
– Что я тебе должен?
– Должен рассказать все.
Я пожевал губу. Вик залпом допил чай и поднялся.
– Мы на какую трассу сейчас?
– Я… не знаю. Езжайте пока без меня. Я позвоню, как соберусь.
Он похлопал меня по плечу, еще раз хохотнул и скрылся в холле, а я заказал завтрак.
– Свободно? – Маша (Даша?), не дожидаясь разрешения, уселась на место Вика. В лыжном комбинезоне она выглядела едва ли не эффектнее, чем в нижнем белье. – Над чем это твой друг так потешался?
– Я сказал, что ты оказалась девственницей, – грубо пошутил я, но она оценила.
– Ты забавный. Мы с друзьями собираемся на четвертую очередь, хочешь с нами?
Четвертая очередь? Я посмотрел в окно – слишком облачно, на четвертой очереди не видно сейчас ни хрена. Экстремально. Предельная концентрация. Ни одной лишней мысли в голове.
– Нет, но спасибо за приглашение, – я постарался как можно теплее улыбнуться, хотя, скорее всего, получился кривой оскал.
Даша (Маша?) пожала плечами.
– Что ж, тогда увидимся вечером. – Она многообещающе подмигнула и ушла.
А я решил вообще сегодня не кататься.
После завтрака бесцельно побродил по заснеженной территории отеля, напился дармового глинтвейна на всю оставшуюся жизнь и, как в том анекдоте, – много думал. О жизни в целом, о Катьке в частности. И чувствовал себя полным идиотом из-за вчерашнего разговора и, главное, из-за последующей ночи с этой Машей (Дашей… Блядь, да как ее зовут-то?!). А еще вспоминал события семилетней давности…
Когда в конце девяностых и без того нищенскую зарплату преподавателей урезали до горсти копеек в месяц, народ начал искать альтернативные способы зарабатывания денег и Вик предложил мне заняться сопровождением