Ворт к тому же сумел, что называется, индустриализировать процесс. Заказов его дом получал огромное количество, от пяти тысяч платьев в год. И несмотря на то что, к примеру, к 1870 году у него работало более тысячи двухсот швей, всё равно они бы не справлялись, если бы продолжали работать только вручную. Только к одному балу он внезапно мог получить заказ на тысячу платьев! Так что большая часть работ выполнялась на швейных машинках, и только вышивка и сложная отделка делались вручную.
Кроме того, он разработал систему, при которой одну деталь туалета можно было заменить другой – скажем, лиф от одного платья можно было сочетать с юбкой от второго, рукава третьего с лифом первого, и так далее. С одной стороны, фантазия и вкус, которые проявлял Ворт при создании нарядов, позволяли каждый раз получать отличный результат, но, с другой стороны, такой подход экономил время и деньги.
Во время франко-прусской войны (она длилась с июля 1870 по март 1871) Ворт закрыл свой дом моды, в его ателье разместились военные госпитали. Сначала Ворт оставался в Париже; его сын Жан-Филипп потом вспоминал, как во время осады города знаменитый художник Камиль Коро давал ему уроки рисования. Он вновь открыл свой дом в марте 1871-го, но затем, с началом волнений во времена Парижской коммуны, особенно после того, как стал свидетелем кровавого столкновения на улице де ля Пэ, где был расположен его дом моды, спешно уехал вместе с семьёй из города. И только в июне, когда всё утихло, окончательно вернулся обратно. И всё вновь завертелось.
В 1874 году к нему присоединились сыновья – Гастон занимался финансовыми и организационными вопросами, а Жан-Филипп, как и отец, стал заниматься непосредственно дизайном. В последовавшие за этим годы Ворт работал всё ещё очень плодотворно. В начале 1870-х он ввёл в моду фасон, над которым давно работал, – эти платья плотно облегали талию и бёдра, у них не было поперечного шва на поясе, и это, соответственно, визуально делало фигуру более стройной. Фасон получил название «принцесса» и активно используется до сих пор. А начиная с середины 1880-х он начал работать над платьями, в которых было меньше швов, чем обычно, – для этого он использовал крой по косой и эластичную, немного тянущуюся шерстяную ткань.
Словом, Ворт работал почти до самого конца. Зимой 1895 года, простудившись, великий кутюрье слёг, у него началась пневмония, и вскоре он скончался… Его похороны были обставлены с необыкновенной пышностью, на них присутствовали мэр Парижа и президент Франции, не говоря уже о толпах клиентов, боготворивших Ворта все эти годы. Его вдова Мари, которая пережила мужа на несколько лет, получила множество соболезнований от самых разных людей – от коллег по цеху до представителей почти всех королевских дворов Европы. Для многих это стало огромной потерей, и своеобразным утешением послужило то, что Гастон и Жан-Филипп, а потом и сыновья Гастона продолжили дело великого мастера (хотя,