Фугер посмотрел в окно. Мимо проплывало здание терминала с огромными желтыми буквами «М». Скоро взлет. Летать Фугер не любил. Не то чтобы боялся, просто не любил. Эта аэропортовая суета, три часа гула и полное несоблюдение его «зоны приватности» – постоянно кто-то толкает, трется рядом, дышит в лицо перегаром. Вот что помешало Мингу взять бизнес-класс, а?
Сегодня ночью он опять не спал. Огромное напряжение и тянущее ожидание, которые мучили его последние несколько суток, сменились нервным волнением. Да, он сделал все, чтобы найти святыню. Добрый десяток лет он собирал лучших программистов, которые строили ему самую мощною поисковую систему в мире. Поисковую систему, которая была предназначена только для того, чтобы найти одну единственною вещь – ту самую таинственную святыню. Исходных данных у него было немного – подробное описание святыни и рисунок, набросанный папским придворным художником. По этим исходным вводным его поисковой системе предстояло найти эту вещь, в какой бы точке мира она не появилась. Тысячи самых современных компьютеров ежесекундно сканировали всемирную паутину, и, как только система видела хотя бы намек, хотя бы подозрение на находку, в работу включались мощные алгоритмы анализа и распознавания. Скрупулезный анализ информации выдавал результат – некий показатель вероятности того, что речь в этой информации идет именно о том, что эта система была призвана найти. Если этот показатель становился больше порогового, в работу системы подключался оператор. Ни один компьютерный интеллект не способен заменить человека, сколько бы миллионов евро не вложил Фугер в его разработку, без операторов было не обойтись. Система сканировала практически всю информацию, которую размещали люди в компьютерной сети – миллиарды веб-страниц, десятки тысяч лент новостей, сотни тысяч форумов, бесчисленные чаты и фотохранилища. Несколько сотен языков и наречий. Даже сложно представить, какой объем информации был обработан его поисковой системой. И самое главное – это дало результат. Где-то в далекой России, на форуме кладоискателей, появилась фотография святыни.
– Пить что будете? – спросила на английском мужеподобная стюардесса с жутким акцентом.
– Вода с лимон, – ответил Фугер по-русски. Он немного знал русский, изучал в университете. Вообще, он худо-бедно изъяснялся на пяти современных языках, плюс знал три «мертвых» – латынь, древнекитайский и древнееврейский.
Стюардесса протянула ему пластиковый стаканчик. Фугер посмотрел на нее и содрогнулся. Ну почему у Люфтганзы такие улыбчивые и симпатичные стюардессы, а у Аэрофлота одни пожилые угрюмые тетки? Неужели всю свою молодость и привлекательность они проводят в борьбе за право летать на международных рейсах, и добиваются этого права только к закату своей карьеры, когда сил на улыбку уже не остается?
Он вспомнил, как перед вылетом он перечитывал завещание своего предка, Якоба Фугера. Этот документ, подписанный 29 декабря 1525 года, за