– Ты должен употребить свои способности на то, чтобы обрести власть.
– М м, я так и поступлю. Вы правы. Всенепременно. Вот только вернусь.
Один из кроликов, прислуживавших троице, внимательно смотрел на него, склонив головку набок и подергивая носом. Время от времени он принимался что-то быстро записывать похожей на кисточку ручкой на странном, сложенном в гармошку листе бумаги. Майя вспомнил комикс, который читал в детстве, «Алису в Стране чудес». Там тоже были кролики. А он проголодался.
– Ступай в город, Шбаланке.
Голос у Ицамны был скрипучий, пронзительный – не лучше, чем у его жены.
– Э, а разве где-нибудь тут поблизости нет моего брата?
А он, оказывается, неплохо помнил этот миф.
– Ты найдешь его. Ступай.
Игровая площадка задрожала у него перед глазами, и лапа ягуара отвесила ему подзатыльник.
Шбаланке замычал от боли: его голова соскользнула с камня, который, по всей видимости, служил ему подушкой. Он кое-как уселся, обдирая голую спину о грубый известняк. Сон все еще не отпускал его, и он не мог ни на чем сосредоточиться. Луна между тем спряталась за тучи, и в сгустившейся темноте лишь камни развалин храма рдели своим собственным светом, словно потревоженные в могиле кости. Кости былой славы его народа.
Он наклонился, чтобы подобрать украденные сокровища, и упал на одно колено. Он не смог удержаться, и его вырвало джином и тортильями, которые он съел в обед. Madre de Dios[30], до чего ж ему худо! Опустошенный и едва держащийся на ногах, он с трудом поднялся и начал спуск с холма. Может, это был вещий сон. Надо уйти отсюда, отправиться в Гватемалу. Того, что у него есть, хватит, чтобы некоторое время ни в чем не нуждаться.
Боже, как болит голова! Похмелье и опьянение одновременно. Это нечестно! Он осторожно потянулся к уху и с отвращением ощупал саднящую дырку в мочке. На пальцах осталась кровь. Это уже определенно не сон! Пошатываясь, юноша порылся в карманах, пока не нашел ушную затычку. Он попытался вставить ее в дырку в мочке, но боль была слишком сильной, а затычка не держалась в разорванной плоти. Его едва не стошнило снова.
Шбаланке – оказывается, вот кто он такой – попытался припомнить странный сон, который уже начал изглаживаться из памяти. Ах да, ему посоветовали отправиться в город. Эта мысль показалась ему толковой. Что, если угнать джип и въехать в столицу с шиком? Авось машины никто не хватится. Все равно с такой чугунной головой пешком он далеко не уйдет.
В темной и дымной соломенной хижине Хосе с серьезным видом выслушал рассказ Хун-Ахпу о его видении. Когда он заговорил о своей аудиенции перед богами, колдун кивнул. Закончив, юноша взглянул на старика в ожидании толкования и наставления.
– Твое видение – истинное. – Хосе распрямился и сполз с гамака на земляной пол. Потом встал перед очагом и бросил в огонь горсть ароматной смолы. – Ты должен повиноваться богам, а не то навлечешь на нас всех беду.
– Но куда мне идти? Где эта Каминальгую? – Хун-Ахпу недоуменно