– Мы и не делали ничего. Просто вместе время проводили. – Маша отвернулась.
– А я тебя не помню. – Алиса колебалась. Все было слишком неожиданно, чтобы так просто объяснялось.
– Мы уехали до вашего возвращения.
– Но Лежий не говорил, что с кем-то был. – Алиса потянулась к телефону.
– Наверное, и правда, скучал.
Почему немеют губы? Почему она не может говорить? Потому что Алиса оказалась не такой плохой девчонкой? Потому что теперь и Маша понимает, что Алиса может совершить глупость – выпрыгнуть из окна, броситься под поезд, резануть себя по венам?
– Он здесь хорошо получился, – прошептала Алиса, мгновенно теряя боевой задор.
Они смотрели друг на друга.
Одно слово – и Алиса уйдет. Навсегда уйдет. И из жизни Маши, и из жизни Олега. Пульсирующая точка жизни, которая норовит вот-вот исчезнуть. Это была секунда смерти. Но не как у всех, смерти окончательной и бесповоротной, а с мучительным возрождением.
– Я думала, у него девчонка такая крутая, вся в золоте, – первая заговорила Маша. – Он говорил, что очень любит тебя и боится потерять. Так описывал, как будто бы ты королева.
– Вы чего, общаетесь, что ли, ты к нам в город-то приехала? – Догадка лежала на поверхности.
– Я не к нему. Я так… У меня было дело…
– Какое? Может, я человека знаю!
– Я к преподавательнице. – Ложь была неловкой, но именно она почему-то успокоила Алису. Девушка улыбнулась.
– Он тебя любит. – Маше вдруг стало легко говорить. – Все рассказывал, что боится тебя обидеть.
– Чего, правда, так сказал? Круто! Нет, правда? Да? – Щелчок, и Алиса, как лампочка, стала светиться ярче. Да, с таким переключением скоростей не соскучишься.
– Правда. – Маша потупилась. Вранье еще не стало для нее привычным.
– Нет, ну, клево! Я расскажу, он не поверит.
– Ага, клево, – согласилась Маша. – И знаешь, забирай все эти фотографии. Сама говоришь, он здесь хорошо получился. Заодно покажешь их Флору, пускай учится дружить!
Маша сама стала выдергивать фотки из-под пленки. Все, что напечатала. Все, что с такой любовью хранила и пересматривала. Ей больше не нужно.
Алиса порывисто обняла ее, прижала к себе. Сильно. Надолго задержав.
– Странно, что все так получилось, – прошептала она Маше в ухо.
Вечером позвонил Олег.
– Здоро́во!
И замолчал. Но тишина в трубке была не обычной тишиной. Она была наполнена звуками, словами, образами.
– Сначала я хотел позвонить тебе и сказать… – Он запнулся, не давая себе сорваться. – Я нашел на платформе твое письмо.
Маша ухмыльнулась. Это уже было даже не смешно.
– А потом мне Алиса рассказала про собаку и про укушенную девушку. И что ее зовут Маша.
– Ты мерзавец!
– Как ты себя чувствуешь?
– Не звони мне больше!
– Алиса привезла фотографии. Она уверена, что это случайность. Спасибо!
– Я не