– Мы с тобой как два изношенных философа.
– Два потрёпанных апостола.
– Апостола?! Ну у тебя и самомнение, ровесник «Глечика»!
– Апостолы – всего лишь люди. Всего лишь люди, бредущие, как идиоты, от огня к огню.
– Несущие свет.
– Скорее просто остающиеся в живых от света до света.
– Всё так банально?
– Объективно да. Ну… или у них с собой было!
Щёлкает зажигалкой. Протягивает бутылку.
Умеет меня развеселить. Всегда умел. И пусть «Глечик» стоит как можно дольше! Должно же быть что-то вечное в этом переменчивом ветреном городе, где свет никогда не с тобой, пока ты до него не дотопаешь. Портовые краны, чайки, «Глечик»…
– А-а-а! Аркадия!
Асфальт здоровья заканчивается. Навстречу, со стороны вяло угасающих летних веранд Аркадии, привычно вздыбливается асфальт неизбежности. Блеск и нищета. Блеск мишуры и её же нищета. И странные персонажи, каковыми они всегда бывают на последнем издыхании бархатного сезона. Когда пляжники уже не пляжники, а без пяти минут канты. Когда приезжих с Винницкой области по нетленным курсовкам не отличишь от престарелых пересыпьских жиголо начала развала-передела. Когда индустрия прибрежного развлечения напоминает так и не выброшенную к первому мая ёлку.
– Мы одолели трассу здоровья!
– Мне кажется, что мы одолели не трассу, а само здоровье!
– Ты устал?
Вот оно! Наконец-то! Месть сладка!
– От преодолимого не устают. Эйфория превозмогания – химия покруче адреналина. Только непреодолимое может заставить кого-то из нас опустить руки.
– Да ладно! А море?
– Пока ты на берегу – та же эйфория. Но… «что будет значить тысяча слов…»
– «…когда важна будет крепость руки».
– Вот именно.
– Всё равно! Чтобы ни происходило на берегу, пока бог не решит, что хватит – всё преодолимо!
– Думаешь, богу пока не хватает тех «элитных» бетонных монстров? Или людей, которые там поселятся, свято веря, что «элита» – это про них?
– Хочется верить.
– К сожалению, это вопрос не веры, а сроков.
– Значит, никакой веры?
– Никаких религий.
– Особенно – религий «элитного жилья»?
– В том числе. И хватит демагогии. Ты хотела пить.
– Я не хотела. Я – хочу!
– Отлично! Побежали!
– Почему побежали?
– Потому что ты так любишь погружаться в свои глупые мысли, что не видишь дальше собственных глупых мыслей!
– В смысле?
– Видишь, вон там, тётка, торгующая свежевыжатыми соками в этой осенней ночи, уже сворачивает свою лавку.
И мы действительно побежали. Это было так же не сложно, как не сложно было в пять лет. Бежать просто, когда есть то, что тебя манит. Беззаветная ли щенячья радость от всемогущества собственного пятилетнего тела, или просто жажда. Жажда – это