Этим вечером в «Меллоу Граундс» я применил всю свою силу воли, чтобы не взорваться после фиаско с Лилли, но бармен встал на сторону моих гремлинов. Он разговаривал одновременно и со мной, и с кем-то за окном выдачи через один из этих подвесных микрофонов, торчащих из уха. Он выглядел так, словно в любом командно-диспетчерском пункте страны он чувствовал бы себя как дома. После обычной путаницы по поводу того, к кому он обращается, – к раздраженному водителю за окном выдачи или страдающему от мандража клиенту, стоящему прямо перед его носом, – я получил свой кофе и сел за ближайший секционный столик. Бармен, казалось, испытал облегчение.
Как обычно, я был ужасно одинок, и испытывал смутное, нереалистичное желание пообщаться с кем-нибудь этим вечером. Но, казалось, что все 20 или около того посетителей кафе писали сообщения, разговаривали по мобильным телефонам, слушали свои айподы, работали на ноутбуках или читали электронные книги. Все были на связи, кроме меня.
Я осушил залпом свой «Гросс Суд Американер Каффе», что в переводе на английский 20-го века означало «большая чашка кофе». Возможно, чашка оказалась слишком большой, потому как встав из-за стола, я почувствовал себя так, словно в затылке что-то взорвалось, стремясь вырваться наружу, и это что-то понесло меня к выходу из кафе на невероятной скорости. И в тоже время скорость моего восприятия замедлилась настолько, что я мог рассмотреть каждую фальшивую трещинку в штукатурке стены до мельчайших подробностей. Мышление начало расползаться на кусочки, как эта штукатурка, только в моем случае речь не шла ни о какой имитации.
Поездка домой сквозь мрачную, неровную дымку уличных фонарей и проносящихся мимо теней заняла десять минут. Заехав в парк трейлеров, я увидел, как единственная работающая фара машины осветила неестественным светом мой миниатюрный палисадник, изменив потускневший зеленый цвет моего трейлера на белый, как мел. Телевизионная антенна на крыше выглядела, как искореженный крендель из-за шторма, обрушившегося на нас десять лет назад, а опора почтового ящика, в которую я врезался на машине в прошлом году, отбрасывала на землю неровную тень. В свете фары я увидел, что весь фасад трейлера утратил свой изначальный цвет, чего раньше я не замечал.
Выпрыгнув из машины, я прижал очки плотнее к носу, чтобы лучше видеть, и заметил, что вся боковая стена трейлера отслаивается от рамы. Мне нужно срочно что-то с этим делать, – думал я, – трейлер разваливается на части, и если присмотреться внимательнее, со мной происходит то же самое.
Глава II
Следующим утром я проснулся в полдень, страдая от последствий употребления чрезмерного количества кофе, и несколько секунд думал, что это худшая из моих проблем. Но протерев глаза, я почувствовал, что умеренная тревожность, что уже давно