– Добавь ещё любовник, – усмехнулся афинянин, – а ещё корабельщик!
– Кем ты, себя, прежде всего, ощущаешь, досточтимый афинянин? – переспросил его скифский царевич.
– Всё относительно, даже условно, – ответил Солон. – Во мне люди видят того, кого они хотят видеть в данный час. Вот ты хочешь видеть во мне мудреца, ибо тебе нужен учитель мудрости и достойный собеседник. Мудрецом меня почитают также Фалес, Питтак, Периандр, Клеобул, Биант и другие мудрствующие люди. Дропид и Алкмеон видят во мне стратега, так как им хочется воевать. Такого же мнения обо мне был фараон и многие молодые афинские воины. Сапфо, Феспид и многие поэты видят во мне, конечно же, своего собрата, ибо мы родственные души на ниве замечательного слова. Египтяне, финикийцы, милетяне и эфесцы почитают меня за купца, достойного и надёжного партнёра по торговому делу. Мегаряне до сих пор думают, что я лучший кулачный боец, которого следует обходить стороной. К тому же, для них я самый коварный из полководцев, ибо я пленил их саламинское воинство. Египетские жрецы видят во мне своего собрата по божественному призванию и учёного, стремящегося постигнуть суть вещей. Участники Истмийских игр почитают меня за выдающегося атлета. Гетера из Навкратиса считала, что нет более любвеобильного мужа, нежели я. Поэтому Солон для неё – редкостный любовник. Моя жена Элия считает меня лучшим из супругов, хотя я себя таковым не считаю. Мой сын Микон почитает меня за лучшего из родителей. А внук Тимолай – считает меня лучшим дедом. Корабельщики во мне видят надёжного друга и партнёра. А пираты – злейшего врага. Афиняне уверены, что я законодатель, защитник порядка и справедливости. Они так и называют меня – законодатель! Многие эллины, смыслящие в государственных делах, полагают, что я политик, известный государственный муж. Вот видишь, сколь много всего во мне находят люди!
– Но сам-то ты, как склонен себя называть? – переспросил его Анахарсис.
– Я полагаю, – подумавши, ответил Солон, – что я есть всё вместе взятое, понемногу, в разумной мере. Во мне можно найти всё, что присуще непоседливому ищущему человеку.
– А как ты предпочитаешь, чтобы тебя называли – законодатель, властитель, поэт, купец, мудрец?
– Я предпочитаю, чтобы меня называли добродетельным человеком. А уж как ко мне обращаются, не столь значимо. Пусть обращаются так, как им сподручнее, как велит их разум и требуют того обстоятельства. Важно лишь, чтобы меня уважали и считались со мной, с моим мнением и убеждением.
– Как я полагаю, Солон, ты можешь угодить всем и каждому?
– Всем никогда не угодишь, да и угождать не следует. Я вообще никому никогда не потакаю. Заискивая со всеми, можно вместо достойного человека стать низкопоклонником. Я всегда делал всего лишь то, что считал нужным и полезным для человеческого сообщества. Нужным и полезным в конкретное время, в конкретном месте.
– Разобрался