И как будто крылья вмиг смог заиметь.
Жаль, в краю бессилья некуда лететь.
Знать, судьба такая – всё чего-то ждать.
Без конца и края падать и вставать.
Кажется, веселье, вот оно – бери!
Но опять похмелье, что ни говори.
Этот путь не млечный путь – лабиринт дорог.
Как не сбиться, не свернуть, не испачкать ног?
Этот путь – неровный путь, по волнам тревог.
Но лишь там найдётся суть, где найдётся Бог.
Странно мир устроен, то жара, то снег.
Разум неспокоен, неспокоен век.
Будто так и надо, мы, птенцы без гнёзд,
Всё летим куда-то. Жаль, что не до звёзд.
Девяноста пятый утекает год.
Вскоре век двадцатый вовсе изойдёт.
Что ж, тоска дрянная, убирайся прочь!
У меня другая есть подруга – ночь!
Как весною, лишь растаяли снега
Как весною, лишь растаяли снега,
Льды разбились и разлились берега.
Повстречались двое на беду свою.
Полюбили. Жить могли бы как в раю!
Но тем летом, как назло, война пришла.
И к оружию она всех призвала.
Чтобы защитить родную сторону,
Он собрался в путь последний – на войну.
На пороге говорил своей жене:
– Мне пора, я ухожу. Не плачь по мне!
Я к тебе ещё вернусь, ты так и знай!
Вот и всё. Прощай, родная! Не скучай!
Сколько наших полегло уже парней.
Сколько прахом их усеяно полей.
Может, где-то там придётся пасть и мне.
Что ж поделать. На войне – как на войне.
Как страдала, как его ждала жена.
И об этом знала лишь она одна.
Но, как многие, так и не дождалась:
Весть о смерти чёрной тучей пролилась.
Как весною, лишь растаяли снега,
Льды разбились и разлились берега.
Повстречались двое – вот она, беда! —
Для того лишь, чтоб расстаться навсегда.
Как песни петь не грустные? Не знаю
Как песни петь не грустные? Не знаю…
Когда развеять некому печаль,
Когда зачем живу не понимаю,
И от того бежать желаю в даль.
Проходят дни почти однообразно,
В попытках возвратить к ним интерес.
Уметь бы познавать, как жизнь прекрасна!
И гнать тоску подальше, в тёмный лес!
Пусть в жизни не того душа желала,
И ни за что обидно пропадать,
Но разве можно всё начать сначала?
Что толку понапрасну унывать!
Не лучше ль вспомнить то, что мир наивен?
Принять его с беспечностью детей?
Затем, чтоб не был новый день противен
Бессмысленною сложностью своей.
Пройдут года, увы, мы постареем,
И, встретившись в конце концов опять,
Быть может очень сильно пожалеем,
Что не смогли друг другу всё сказать…
Мне