Постепенно между Ноксом и Козловски завязалась окрашенная осмотрительностью дружба; впрочем, говорили, Козловски ни с кем по-настоящему не сходится. Джон часто думал, не шпион ли этот сотрудник консульства.
Итак, Нокс под взглядами камер слежения прошел на территорию консульства и был тепло встречен Козловски. Высокий, удивительно красивый, Стив начал лысеть ото лба; это прискорбное обстоятельство он скрывал тем, что стригся очень коротко. В пошитом на заказ темно-сером костюме, с ярко-синим галстуком и удостоверением сотрудника консульства на шнурке, Козловски выглядел скорее как Джеймс Бонд, нежели как чиновник, ответственный за благополучие всех американских граждан, временно находящихся в Южном Китае.
По дороге к зданию, построенному в конце позапрошлого века и тридцать лет назад переоборудованному под главный офис американского консульства, Нокс и Козловски обсуждали последние достижения Национальной футбольной лиги. Затем Джон спросил, как поживает Лиз. Они шли великолепным садом, где гнули спину китайские работяги в синих комбинезонах.
Наконец миновали пункт внутренней охраны. Нокс попал в большую комнату, где трудились несколько десятков секретарш и ассистенток. Прежде это была просторная, полная света и воздуха гостиная. Кабинет Козловски располагался в центре.
Нокс немедленно заметил открытую папку на столе – отвратительное фото отрубленной человеческой правой руки. На столе у Козловски, не где-нибудь. Прочитал дату вверх ногами – снимок сделали шесть дней назад. В углу фотографии мелькнуло кольцо с монограммой «УО». Нокс запомнил изображение и решил, что имеется в виду университет одного из трех штатов – Оклахомы, Орегона или Огайо. Мертвый американец. Нет, не просто мертвый – жестоко убитый американец. Судя по дате, шесть дней до похищения. Слава богу, для Дэннера слишком давно, с облегчением выдохнул Нокс.
От внимания Козловски не укрылся интерес Нокса к фотографии. Стив захлопнул папку и мрачно взглянул на гостя.
– Итак, что случилось?
Козловски двигался как пластилиновый человечек из мультфильма; движения были резкие, Нокс никогда не видел его полностью расслабившимся.
– По телефону речь шла о предложении, от которого я не смогу отказаться, – начал Козловски. – Не слишком оригинально, не находишь?
Джон поднял обе руки, словно защищаясь.
– В моем предложении нет ничего незаконного.
– Тогда выкладывай! – Козловски откинулся на стуле.
– Я решил заняться экспортом мотоциклов марки «CJ750», особенно типа «M1», «M1M» и «MISuper». Также меня интересуют довоенные мотоциклы «BMW R71». Если хорошо пойдет, может, и «Толацзи» охвачу, – добавил Нокс, помянув три популярные марки колесных тракторов.
Козловски, питавший страсть ко всему на двух или трех колесах и с мотором, подался вперед.
– И что же тебя навело на эту светлую мысль?
– Тот факт, что бэйби-бумеры пересаживаются с «харлеев»