Князь усмехнулся, потеребил ус.
– Как звать-то тебя, отроче?
– Лукьяном кличут. – Гридь приложил руку к груди. Звякнули кольца байданы. Нарядный доспех, а ратного толку в нем немного – ненадежен, плетение редкое, да и кольца обычно расковываются, чуть копьем ткни. Только покои в таком и охранять.
– Вот что, отроче, покличь-ка мне тиуна.
– Феоктиста, княже?
– Его… Чай, прибыл уже?
– Прибыл. – Отрок качнул головою. – С утра в людской сидит, дожидается.
– Ну вот и зови, – улыбнулся князь. – Пущай идет не мешкая.
Отрок исчез, плотно притворив дверь, а великий князь рязанский Олег Иванович вновь задумался. На этот раз о тиуне. Не простой тиун Феоктист – главный. Считай, полный управитель княжьим двором и землицами. Вроде бы верен. Правда, ворует, наверное, так все они воруют, дворовые.
Осторожно постучав в дверь, вошел Феоктист. С порога поклонился низехонько, подошел ближе, встал, глядя с подобострастием, – немолод, морщинист, с вытянутым книзу, похожим на редьку лицом и черными эрзянскими глазами.
– Звал, княже?
– Звал, звал, – милостиво кивнул Олег Иванович. – Садись вон на лавку да молви – списки всех бояр, да дворян, да детей боярских у тебя в порядке ль?
– В порядке, великий князь! – Вскочив с лавки, Феоктист вновь склонился в поклоне, сверкнул глазами обиженно: – Нешто по-другому можно?
– Ладно, ладно. – Олег Иванович махнул рукою и, прикрыв глаза, вдруг резко спросил: – Об Аксене, боярина Колбяты Собакина сыне, ведаешь ли что?
– Об Аксене? – Тиун заморгал глазами. – Ведаю, как не ведать, княже!
– Говори, – кивнул князь.
– Эмм… – Феоктист замялся, пытаясь угадать, что хочет услышать государь об Аксене – плохое или хорошее? Не угадал – поди, попробуй с ходу! – поэтому начал осторожненько: – Аксен рода старинного, знатного, дед его еще князю Ивану Иванычу Коротополу послужил изрядно, за то был жалован землицей, это уж к той вотчине, что уже имел.
– Ты мне про род Собакиных не рассказывай, – прервал тиуна князь. – По делу говори, об Аксене. Можно ему поручить тайное дело иль нет?
– Тайное