Об одном и том же. Зяма Исламбеков

родителями на разного рода вечеринки и посиделки. Теперь он был уже большим и почти взрослым. У него был даже друг, женатик Вовка Семяримов, который своей однокласснице заделал дочку в 16 лет, и с которым он учился на соседних кафедрах на одном факультете, в Политехе. Вовка с молодой семьёй жил у тёщи, в небольшой четырехкомнатной квартире, где у него была целая комната на него, жену и маленькую дочку. Дома обоих первокурсников располагались в пяти минутах быстрого бега, а сколько это было в метрах или километрах, сейчас уже даже трудно сказать, т. к. друзья частенько забегали друг к другу в гости или просто так, как говорится, послушать музыку, да попизд@ть, и не по разу в день.

      Виктор 15 первых лет жизни провел с семьёй на Украине. Учился в украинской школе с английским уклоном, активно занимался спортом и при всём при этом, как ни странно, постоянно простужался и болел, болел и болел. Лёжа в больнице, он много читал. Читал всё подряд, развивал память, кругозор и скорочтение, что, в конечном счёте, ему помогало нагонять в учёбе пропуски занятий, хорошо учиться и… заниматься спортом. Уроки делал быстро, а материал схватывал на лету. Болел и занимался яхтенным (парусным) спортом, плаванием, велосипедом и шахматами. И всё у него неплохо получалось, всё, вот только постоянно простужался, после чего долго болел, болел и болел…

      Сменив климат и попав в солнечный Ленинград, где на весь год приходится аж целых 60 солнечных дней, где полгода зима и короткое лето с белыми ночами, Виктор перестал болеть и «хгэгать» на хохляцкий манер. Стали уходить из лексикона украинские слова и нелогизмы, поговорки и южное наречие. К третьему курсу он уже имел абсолютно правильную ленинградскую речь и никто не верил, что он свободно владел украинским, польским и английским языками, как, например, его мама, знавшая свой родной немецкий и латышский языки на уровне носителя.

      В Ленинграде к спортивным увлечениям взамен парусам добавились гантельная гимнастика, лыжи, коньки и драки. Дрался последние годы часто, по различным поводам и без таковых. Рост 185 см, вес между 79 и 81 кг, короткая спортивная стрижка, уверенный взгляд и полное бесстрашие в глазах с элементами молодого авантюризма и спортивного нахальства, что очень и очень нравилось многим девушкам. Несмотря на то, что он по-прежнему продолжал много читать, говорил мало и рассказчиком был никудышным, поэтому больше любил молчать, да слушать. Однако были темы, где он мог не просто показать свою эрудицию, а ещё и оторваться по полной программе, блеснуть в выгодном свете. И это, прежде всего, была музыка. Нет, ни Бах, Шопен или Рахманинов, а та самая английская попса, тот самый тяжёлый рок, записи которого сводили его с ума и доводили до полного экстаза. Целый сервант был заставлен катушечными записями, а на письменном столе в его двенадцатиметровой комнате теперь стояли стерео проигрыватель, стерео магнитофон, кассетный магнитофон и две 25-ватные колонки, гремевшие с хорошими низами и верхами, а в отсутствие родителей – просто сводившие с ума всех бедных соседей,