Сейчас Кира вышла из арки не одна и не с Царем, а с каким-то парнем, высоким и плечистым. Царь тоже, правда, был высокий и плечистый, но в сорок пять лет рост и плечи выглядят все-таки иначе.
У того, которого Кира держала под руку, походка и стать были молодые.
Он обернулся прежде, чем Саша успела заинтриговаться, с кем это гуляет по ночам самая правильная женщина из всех, которых она знала в жизни, – и стало понятно, что это всего-навсего Киркин сын Тихон. Вот так вот они вымахивают в восемнадцать лет! Год не увидишь – не сразу и узнаешь.
Вообще-то Тихон был Кире не родным сыном, а приемным. История его усыновления была такая, что ни в сказке сказать, ни пером описать. А как еще назвать историю, в которой женщина тридцати с лишним лет расстается со своим первым и единственным любовником – весьма, кстати, не бедным, в отличие от нее, – по такой малозначительной в данном случае причине, как несходство характеров, а через месяц этот оставленный любовник погибает, и совсем не из-за своей отвергнутой любви, а в авиакатастрофе, и тут выясняется, что у него имеется сын-подросток из тех, которых называют трудными, что до этого подростка никому теперь нет дела, а те, кому дело должно быть, за версту его, трудного, обходят? И что делает эта женщина в такой головокружительной ситуации? А женщина эта усыновляет невыносимого мальчишку. Хотя если бы месяцем раньше выстроили в ряд сотню женщин и спросили бы, кто из них меньше всего подходит для подобной роли, то из строя первой вышла бы именно она – терпеть не могущая не то что трудных подростков, но любых детей вообще, и вдобавок незамужняя. И вот решает она усыновить этого никому не нужного ребенка, а через некоторое время выясняется, что одновременно со свидетельством об усыновлении она получает свидетельство о браке, причем с мужчиной, которого в последнюю очередь можно было представить ее мужем, а точнее, вообще невозможно его было им представить.
Этим Кириным нежданным-негаданным мужем стал Федор Кузнецов. И она, и Люба, и Саша выросли с ним в одном доме и на одной даче, а Кирка так даже в одной коляске, которую родители трехлетнего Феди отдали в день Кириного рождения ее новоиспеченным родителям. И, точно как в истории с приемным мальчишкой, если бы незадолго до замужества спросили Киру, кто меньше всех подходит на роль ее супруга, она наверняка назвала бы именно Федора Кузнецова, и именно потому, что невозможно женщине спать в общей постели с мужчиной, с которым на заре своей жизни она спала в общей коляске.
И вот чем все это объяснить? Ничем, кроме неисповедимости путей, которыми все они шли-шли, куда каждого из них вела судьба и совесть, и пришли таким образом друг к другу.
Десять лет назад, когда происходили все эти бурные перипетии, Кира молчала об их подробностях и причинах,