Несколько слов о гомеопатии. Очень бы вам посоветовала найти хорошего специалиста-гомеопата, который занимается лечением малышей. Иногда гомеопатия гораздо более предпочтительна, чем стандартные методы лечения, более того, безопаснее и эффективнее в разы. Одна горошина препарата (не буду давать название, потому что все гомеопатические средства подбираются индивидуально) может снять приступ колик, или избавить от кишечной инфекции, или спасти от простуды.
Да, список большой. Но ненужных пунктов в нем нет. Конечно, от всей души желаю вам, чтобы обращаться к аптечке пришлось как можно реже. Но если уж возникнет такая необходимость, то пусть она будет в «полной боевой готовности». И тогда вы порадуетесь своей предусмотрительности.
Детская комната и преимущества совместного пребывания с ребенком в роддоме
Я шла по коридору, слушая, как плачет ребенок. Для роддома не бог весть какая неожиданность, но ребенок плакал как-то уж очень жалобно. Не кричал требовательно и громко, а тянул тихонько, монотонно. Как будто он отчаялся получить помощь, как будто он уже успел что-то потерять в своей всего несколько часов назад начавшейся жизни.
«Бедный малыш, – подумала я, – на что же он так жалуется, и почему его не утешает мама…»
Тихонько приоткрыв дверь палаты, где плакал ребенок, я увидела большую комнату: выкрашенные синей краской стены, стеклянный шкаф, ряд пустых кювет для новорожденных и посреди этого грустного, казенного пространства в одной из кювет лежал и плакал от одиночества маленький человечек. То, что именно от одиночества, чувствовалось, понималось сразу. И не потому, что он физически был один в детской комнате (а это была именно она).
Ощущение шло от выражения его личика с открытыми несфокусированными глазками, которым просто не на ком было сосредоточиться. От крепко спеленатого клетчатым роддомовским одеялом тельца, покорно и неподвижно лежащего на простыне с печатью. От большой резиновой соски с воткнутым в широкий край полотенцем. Малыш тихо, слишком тихо для новорожденного плакал. Это был не голод, это была не боль, не мокрые пеленки, не желание спать. Это было тихое, еще неосознанное, но уже существующее в его первых ощущениях отчаяние.
Я, честно признаться, тоже заплакала. Возможно, гормоны сделали меня слишком чувствительной, но в этот момент я вспомнила, что, пока я приходила в себя после операции, мой ребенок провел без меня 2 дня и, быть может, точно так же лежал и тихонько плакал от безнадежности своего желания быть со мной.
Мне захотелось взять этого малыша на руки и прошептать ему, что мама очень-очень любит его, а потом разыскать женщину, которая родила этого малыша, и сказать ей, чтобы она забыла про свою усталость и боль и забрала ребенка из этого одиночества к своему теплу, к своей любви. Я бы сказала, что возможность сразу после родов быть со своим ребенком – это не новомодное течение, а просто любовь к своему маленькому созданию. Я бы сказала, что ее боль и усталость – ничто по сравнению с тихим отчаянием ее ребенка. Я бы сказала это всем, кто собирается рожать, чтобы они, по возможности, выбирали