Валентин осторожно, готовый, что зверина рванет, потянулся за топором, огромная, курносая башка была всего в метре. Речной царь и бакенщик Романов смотрели друг на друга. Романов перехватил удобнее топорище, потянул жгут сети, но ударить не успел, осетр изогнулся, тяжело толкнул борт огромным телом и легко ушел в глубину. Он был сильнее Романова, сеть вылетела из его клешней, снова метровая стерлядь, царапая руки Валентина, улетела в воду и исчезла в глубине. Валентин намотал сеть на уключину и полез за папиросами. С ладоней текла кровь.
Лодку хорошо уже снесло вдоль острова, когда Белов наконец выгреб на мель.
– Давай я, дядь Валь! – решительно попросился Сан Саныч, выскакивая из лодки.
Романов кивнул согласно. Вылез на песок:
– Видал, какой хряк завалился! Не было еще такого, пять лет рыбачу! – Романов хоть и родился на Байкале, но был крестьянином до мозга костей и к рыбе относился без уважения.
– Ну-у! Я видал таких, на рыбзаводе…
Сан Саныч потянул сеть, осетр почти не сопротивлялся, просто тяжело было, будто якорь тащился по дну, но вдруг рыба пришла в себя и дернула так, что Белов не удержал, он не предполагал, что рыба может быть такой сильной. Валентин подошел, и они потянули вдвоем.
По мели рыба шла тяжело, но вдвоем было легче, и вскоре на поверхности появился черный хребет. Он изгибал мощное тело, шел боком, все более и более показываясь из воды. Мужики подналегли и тут, будто все поняв, речное чудище начало биться, брызги, мокрый песок летели в лица, Сан Санычу на секунду со страхом показалось, что рыба там не одна, но Романов решительно тянул и огромная тупорылая рыбина, наконец, целиком выползла на отмель и замерла. Это был Царь-рыба. Прекрасный в своей силе и древних формах. Он был больше двух метров, тяжелые костяные крышки жабер хищно открывались и закрывались.
– Топор возьми! – Романов держал сеть в натяжении.
Сан Саныч нашарил топор, и широко замахнувшись ударил в голову, обух скользнул, мокрое топорище вылетело из рук, осетр только изогнулся грозным телом. Сан Саныч вместе с песком цапнул топор, и ударил точно, с хрустом. Осетр задрожал лопухами плавников и всем большим телом, мелкие судороги забегали по толстой коже… он медленно заваливался набок. Сан Саныч стоял мокрый с ног до головы, смотрел на Романова, ища одобрения. Валентин трясущейся мокрой рукой лез за папиросами, в пачке ничего не было, он бросил ее в воду и подошел к поверженному чудищу.
– Килограмм семьдесят будет?! – прикидывал восхищенно Сан Саныч.
Романов внимательно рассматривал осетра, плеснул ногой на испачканный в песке бок:
– Больше центнера, однако. Икры – ведра полтора… – Валентин подумал о чем-то, повернулся к Белову. – В Туруханске две женщины ссыльные живут, под угором в маленьком домике. Ада и Аля зовут. Отправишь кого, пусть отнесет им икру. И пару стерлядок. – Он присел и стал освобождать рыбу из сети.
Вдвоем затянули осетра в лодку и вернулись на место ночлега. Порубили рыбу на большие оранжево-желтые жирные куски,