В мемуарах Гиляровский сообщил, что к нему полковое начальство относилось уважительно. Пока шла подготовка к отправлению в действующую армию, вольноопределяющегося-актёра отпускали на репетиции, а спектакли с его участием посещали все офицеры – по театральным контрамаркам. Он был, можно сказать, гордостью полка.
Сам Гиляровский такое отношение характеризовал, ссылаясь на своё армейское прошлое. Уважали, потому что службу знал строевую, да и для офицеров не совсем штатский – бывший юнкер.
Контекстом же подразумевалась и другая причина. На войну – добровольно, а не по официальному призыву – отправился актёр, жертвовавший сценической карьерой ради исполнения патриотического долга.
О такой мотивации Гиляровский тоже не сообщил. Военную обстановку характеризовал в мемуарах скупо. Отметил только, что рассуждать про «свои переживания или описывать геройские подвиги – это и скучно, и старо. Переживания мог писать глубокий Гаршин, попавший прямо из столиц, из интеллигентной жизни в кровавую обстановку, а у меня, кажется, никаких особых переживаний и не было. Служба в полку приучила меня к дисциплине, к солдатской обстановке, жизнь бурлацкая да бродяжная выбросила из моего лексикона слова: страх, ужас, страдание, усталость, а окружающие солдаты и казаки казались мне скромными институтками сравнительно с моими прежними товарищами…».
Гиляровский, по его словам, был зачислен в двенадцатую роту 161-го Александропольского пехотного полка. С ним и отправился в действующую армию. Там по-прежнему искал приключения. Что не раз подчеркнул: «На войне для укрощения моего озорства было поле широкое».
Потому и пошёл в команду войсковых разведчиков. Их называли охотниками: брали туда лишь «по своей охоте».
Служба у разведчиков была рискованная. Гиляровский отметил: «Много их перебили за войну, а всё-таки охотники находились. Зато житьё у них привольное, одеты кто в чём, ни перед каким начальством шапки зря не ломают и крестов им за отличие больше дают».
Вряд ли случайно упоминание о «крестах». Престижные награды.
«Солдатский георгиевский крест» получали не только по соответствующему представлению ротного командира. Вся рота должна была проголосовать: достоин.
Награда была нужна Гиляровскому. Это, впрочем, не противоречило сказанному им про «озорство», тягу к приключениям. Если верить его мемуарам, был награждён.
Однако прямых документальных подтверждений боевого прошлого нет. Послужной список вольноопределяющегося Александропольского пехотного полка не обнаружен в фондах РГВИА.
Вины «короля репортёров» опять нет. Документация Александропольского пехотного полка за указанный срок не сохранилась. Вообще нет полковых документов, отгосящихся к XIX веку. Утеряны сведения о службе не только Гиляровского, но и других вольноопределяющихся.
Зато есть косвенные