– Ну да. Помните, он у нас ещё старостой был.
– Ещё бы не помнить! – оживилась мама. – Разве эту историю возможно забыть? Он и в институте у вас старостой станет, попомни моё слово.
– Да, полно тебе, мама! Когда это было? Мы же тогда детьми были. Всё давно изменилось.
– Я не буду с тобой спорить. Пройдёт время, и ты всё сам увидишь.
– Папа, а ты тоже так считаешь?
– Понимаешь, Саня, – задумчиво ответил отец, – человек формируется до шести лет. А дальше меняется только форма, а содержание остаётся, как правило, неизменным.
– По-твоему, после шести лет в сознании человека ничего существенного не происходит?
– По-моему, так. До шести лет происходит формирование личности человека. Создаётся его нравственный костяк.
– А потом?
– А потом идёт его дальнейшее развитие, но уже на базе этого костяка.
– Значит, потом уже изменить в принципе ничего нельзя?
– Почему нельзя? Можно. Только это очень трудно сделать. Человек начинает воспринимать мир через призму тех убеждений, которые ему заложили в детстве. Попадает, так сказать, в их зависимость.
– Становится их рабом, – добавил я.
– Можно сказать и так.
– Рабом, – повторил я и задумался.
– Ну да, рабом, а что, собственно, тебя так взволновало? Вы что, обсуждали эту тему?
– С ним – нет. Мы говорили про дедовщину в армии. Он считает, что неуставные отношения – это тот сук, на котором держится не только армия, но и всё общество. У него отец был военным, и его позиция по этому вопросу меня не удивила. Я удивился другому.
– Чему? – заинтересовался отец.
– Тому, что абсолютно все, кто принимал участие в нашем споре, а в нём принимало участие много людей, поддержали Володину точку зрения, а не мою.
– Что же здесь удивительного? – сказала мама. – Ты же этот спор не в академии наук затеял, а в пивной?
– Не в пивной, а в кафе.
– Какая разница? Как говорит папа, меняется форма, а не содержание.
– Значит, ты считаешь, что если бы я на эту тему разговаривал с интеллигенцией, то результат был бы другим?
– Конечно, другим, но ты не обольщайся. Ты бы всё равно был бы в меньшинстве. Я всех людей делю на две категории, – пояснила мама, – это рабы и цари. Увы, но в основной своей массе у людей рабская психология. В обществе царей мало, большинство рабов, даже среди интеллигенции.
– Честно говоря, мне трудно поверить, что Володька – раб. Он всегда старался быть первым. Мама только что сказала, что нисколько не сомневается в том, что и в дальнейшем его поведение вряд ли изменится.
– Ты просто неправильно понял маму. Царь не тот, кто имеет много власти и денег, а тот, кто свободен от предрассудков. Мало того, царь использует свою свободу для созидания, а не для разрушения. Иисус был царём, хотя ничего не имел, а Понтий Пилат был рабом, хотя имел и власть и деньги.
– Но если всё так, как ты говоришь, – не соглашался я с отцом, – то как ты объяснишь такое явление, как прогресс? Ты только что сказал, что созидать