– По тебе видно, что ты его любишь, – совсем уже загрустив, сказала она. – У тебя такой счастливый вид. А у меня для тебя две новости. Первая, тебе звонили из редакции, просили, чтобы ты перезвонила.
Ох, опять это проклятое интервью, вспомнила я. Ну, уж нет, оно мне не надо. Даже вспоминать о нем тошно.
– Не буду я им звонить, – вырвалось у меня. – Они мне осточертели.
– Конечно, зачем тебе это надо, у тебя теперь будут другие заботы, – испустив очередной завистливый вздох, согласилась моя подруга. – Но от второй новости ты не отвертишься.
– А что случилось?
– Нам педсовет по итогам года перенесли с понедельника на сегодня на шесть часов. Это потому, что к нам пожалуют представители районо и гороно. И еще самое главное, ты в списке выступающих.
– Ты что, с ума сошла? – ужаснулась я. Меньше всего я сейчас могла думать о педсовете.
– Я ни разу еще на педсовете не выступала. Что я буду говорить?
– Мне велели передать тебе, что ты как молодой специалист должна рассказать, что тебе дал год работы в школе. Что ты считаешь положительным, что тебе хотелось бы изменить, улучшить. Кто из учителей тебе помогал в твоей работе, в общем, всякую такую чушь.
– Да я понятия не имею обо всем этом, и оно мне вообще не надо. Я не пойду туда вот и все.
– Ты что с ума сошла? – испугалась Ольга. – Да тебя завуч и директор со свету сживут, ты же их подведешь. Вот что, после уроков пошли ко мне. У меня бутылка есть, выпьем винца, приготовим что-нибудь, посидим, я тебе помогу, мы такую речь составим, все будут рыдать.
В общем-то, вдруг подумала я, какая мне разница, где быть сегодня вечером. Главное, чтобы он скорей прошел, и чтобы Леня пережил его. Все равно буду переживать и мучиться, а с Олькой выпьем, может быть, легче будет.
Ну, хорошо, – решила я. – Если ты мне поможешь сочинить что-нибудь, тогда я согласна. Значит, после уроков пойдем в магазин, а потом к тебе.
На уроках я нарочно все делала не так как в прошлые разы, вызывала не тех учеников, давала другие упражнения. Почему-то я вбила себе в голову, что мне нужно как можно сильнее изменить действительность, чтобы все поменялось. Потом мы пошли к Ольге, нажарили картошки с колбасой и, выпив пару рюмок, умирая со смеху, сочинили прекрасную речь в духе марксизма-ленинизма и, вообще, на высоком моральном уровне. На педсовете речь приняли всерьез, и она прошла на «ура». Наша завуч даже прослезилась.
После своего блистательного выступления я как всегда забилась в дальний угол, чтобы досидеть там до конца педсовета, предаваясь собственным мыслям. То и дело я поглядывала на часы, не представляя, что будет, когда стрелки подойдут к восьми.
Мотоцикл промчался под окнами, когда представитель гороно говорила заключительную речь. Он ревел так громко, что заглушил ее слова, и она невольно поморщилась. Рев уже стал немного стихать, когда раздался звук страшного удара. Металл с силою ударился о металл и грохот был такой, что у нас оборвалось сердце.