Они сидели друг против друга, ничего не происходило, и Эмили не знала, что и подумать. Вдруг Чарльз резко нырнул под стол.
– Вы что, ловите свою тень? – недоумевая, спросила Эмили.
Чарльз знаком показал, чтобы она протянула руку. Она протянула, он положил свою руку рядом и осторожно приоткрыл сжатый кулак. Там была крошечная мышь-полевка. Эмили рассмеялась, восхищенная.
– Вы прямо как филин! – воскликнула она. – Видите в темноте.
И с этой минуты, хотя другие звали его Чарльз или Карло, она стала про себя называть его Филином.
– Она твоя, – сказал Чарльз Строу. – Ее судьба в твоей власти.
Когда Оливия Старр Партридж, кузина Чарльза, вышла, чтобы забрать поднос, она с удивлением обнаружила за столом какую-то девушку, с которой разговаривал брат. С еще большим удивлением она обнаружила в чашке из хорошего фарфора полевую мышь. После церемонии знакомства Чарльз сразу же попросил Оливию показать Эмили дом и сад, посаженный более ста лет тому назад.
– Не дури, пожалуйста, – заявила Оливия. – Я уверена, что ей неинтересен этот старый сад.
– Она – знаток ботаники, – ответил Чарльз.
– Я всего лишь любитель, – уточнила Эмили.
– И не забудь познакомить ее с собакой.
– Откуда ты знаешь нашего Карло? – направляясь к саду, спросила Оливия у Эмили. Они шли по гранитным ступеням мимо белого забора из штакетника. Земля была какого-то странного, красноватого цвета, словно к почве подмешали неразбавленного пигмента.
– Нашим дорогам суждено было когда-то пересечься, – ответила Эмили.
Она размышляла, может ли спящий догадаться, что все происходящее – только сон, или он не понимает этого, пока не проснется.
– И когда же они пересеклись? – Оливия ухаживала за кузеном и считала своим долгом оберегать его. Ее муж и взрослые сыновья поехали в Бостон, а она осталась, чтобы заботиться о Карло. Он был тяжело болен, но утверждал, что сможет снова путешествовать. Он не из тех людей, которые сидят на одном месте. Его чемоданы уже уложены и ждут в передней.
– Сегодня, – призналась Эмили.
Они шли по саду, заброшенному много лет назад. Он представлял собой заросли, оплетенные плющом. Когда женщины приблизились, вспорхнула стайка ласточек и жаворонков.
– Наверное, раньше здесь было очень красиво, – проговорила Эмили.
Здесь до сих пор сохранилось несколько алых амарантов, кое-где виднелись пунцовые дельфиниумы, иные в шесть футов высотой. Подобных Эмили никогда не видела. Тут же была неухоженная грядка с красным латуком и рубиновой редиской, посаженная Оливией, из которой та и надергала пучок редиса к обеду. Более чем вековой опыт доказал: все, что произрастает на этой почве, приобретает красный цвет. Даже белые, розовые или голубые цветы через некоторое время меняют окраску. Эмили надкусила маленькую грязную редиску. Ее губы окрасились красным соком.
– Жаль, что бедный Чарльз не может взглянуть перед отъездом на свою родину. Он скоро уезжает.
– В