– Вы их заставите, господин Сальватор?
– Обещаю тебе это.
– Ну, да, да!.. Простите!.. Я совсем одурел!.. Ведь уж если вы сказали, то так тому и быть! Ах, сделайте это, господин Сальватор… сделайте. Тогда, вот ей-богу же, я не заставлю вас больше трудиться кидать меня с лестницы. Тогда вы только скажите мне: «Жан Бык, кинься с лестницы» – я сейчас и кинусь.
– Господин Сальватор, – сказал, входя в аптеку, человек, который ходил в больницу, – там все готово, от крыто.
– Это уж не для меня ли? – спросил Варфоломей.
– Что ж? Разве это тебе не нравится? – сказал Сальватор.
– Нет. Я туда не пойду.
– То есть как же это?
– Я не люблю больниц. Они годятся только для всякой дряни да для нищих, а я, слава богу, еще достаточно богат, чтобы лечиться на свой счет и лежать в своем углу.
– Все это очень хорошо, только у тебя не станут так хорошо ухаживать. Дома ты и поешь не вовремя, и выйдешь некстати; ну, а если человек дома так хорошо угостит себя раза три или четыре, да потом попадает в больницу, уже поневоле и не выходит оттуда никогда. Полно, не дурачься, Варфоломей.
– Нет, не хочу я в больницу! Как хотите, не пойду!
– Ну, хорошо, тогда отправляйся домой и ищи свою дочку, как знаешь. Ты мне надоел, наконец!
– Господин Сальватор, я пойду туда, куда вы прикажете!.. Где эта больница, господин Сальватор? Я туда с радостью!.. Ну, ну… где ж она?
– Вот так-то лучше, Варфоломей.
– Ну, а вы ведь возьмете у нее мою маленькую Фифиночку?
– Обещаю тебе, что не пройдет трех дней и ты узнаешь, где она.
– Ах ты, господи! А что я стану делать в эти три дня?
– Ты будешь лежать спокойно.
– Ну, а раньше-то, пораньше разве нельзя узнать о ней, господин Сальватор?
– Будет сделано все, что возможно. А теперь ступай, с богом.
– Иду, иду, господин Сальватор! Вишь ты, ведь как смешно! Ноги точно не мои… Не слушаются!
Сальватор махнул рукой. Двое мужчин подошли к Варфоломею и подхватили его.
– Ну вот, ну вот я и ушел, господин Сальватор, – слабым, разбитым голосом лепетал великан. – А вы не за будьте, что дня через три обещали известить меня, где моя девочка.
Дойдя до противоположной стороны улицы, до дверей больницы, которые должны были закрыться за ним, он еще раз крикнул:
– Так не забудьте же мою Фифиночку, господин Сальватор.
– Ваша правда, – проговорил Жан Робер. – Людей следует наблюдать не в кабаке.
XII. Во дворе аптекаря
Операция кровопускания была закончена, больной от правлен в больницу, и молодым людям оставалось толь ко уйти, утешая себя мыслью, что если бы им не пришла фантазия бродить по улицам Парижа в три часа ночи, то умер бы человек, которому предстояло, может быть, прожить еще тридцать или сорок лет на свете.
Но, прежде чем уйти, Сальватор попросил у аптекаря таз и воды, чтобы вымыть свои испачканные