– Ну а то, – буркнула средняя голова.
– Спалили бы там всё на фиг, – поддержала её левая.
– Цыц! – зашипела на них правая. – Ещё и правда с довольствия снимут…
– Знай наших, – одобрительно кивнул Михалыч. – Рассказывай дальше, милок.
– Международную обстановку мы им пояснили, – продолжил дворецкий, – приоритеты наши обозначили, а когда Змеи пошли погулять над городом, крылья размять, так сказать, то Хьюберт этот тут же велел королевский Указ издать, вот, извольте ознакомиться, Ваше Величество, – он достал из-за отворота своего сюртука свиток и протянул мне.
– Издеваешься? – я развернул бумагу и наморщил лоб, пытаясь сложить из красивых, но совершенно нечитаемых готических букв хоть какие-то знакомые английские слова.
– А ну-ка, внучек, – протянул дед руку к свитку, – дай-ка, тряхну стариной.
– Не трудитесь, дедушка Михалыч, – опередил его Гюнтер, – я и так вам всё расскажу. Король английский Хьюберт II в надежде на дальнейшую дружбу между нашими государствами, милостиво дарит лорду Захарову поместье Бассетшильдское, коим он, то есть – вы, Государь, можете распоряжаться по своему усмотрению.
– Федя теперь у нас барон, – льстиво пропищала левая голова. – Классно, Федь, да?
– Барон, блин, Бассетшильдский, – уточнила средняя голова.
– Мы старались, – скромно подтвердила правая. – А вы на нас…Эх…
– Ну и зачем мне эти хлопоты? – вздохнул я. – Просто не могли договориться, чтобы Хьюберт этот тому барону мозги вправил?
– Ну, вот, – тяжело вздохнула левая голова.
– Ага, – пыхнула дымом средняя.
– А мы вкалывал, – горько протянула правая, – недоедали, недосыпал, а он…
– Просто – никак не возможно, Государь, – ответил Гюнтер, не обращая внимания на вздохи Горыныча. – Барон этот, как вам справедливо заметил Алиллортаэль Третий – форменная скотина. Мало того, что короля своего и в грош не ставит, так ещё и обладает многочисленными друзьями, готовыми поддержать барона и хорошенько поразвлечься во время бунта против государственной власти.
– Баронская вольница, – кивнул головой Михалыч. – Знакомое дело.
– Дела… – поддерживая народные традиции, полез я пятернёй в затылок. – Это мне теперь не только за поместьем приглядывать, но ещё и с бароном этим разбираться?
Горыныч укоризненно фыркнул, положил головы на мрамор и попытался прикрыть их лапами, а когда не получилось, снова выпрямил шеи и стал демонстративно и гордо пялиться куда-то в сторону.
– Мы обо всём позаботились, Государь, – успокоил меня Гюнтер. – Теперь только один барон Бассетшильдский существует – вы.
– А?
– Мы со Змеями сразу же полетели к