Она держала мою руку и с какой-то надеждой смотрела на меня, ожидая от меня реакции. Но я не знал, что ей ответить и сказал:
– Досвидания. Если мы что-нибудь узнаем, сразу сообщим вам.
На улице Роберт грубо заматерился.
– Нужно каждому мне намазывать на хлеб, что моя дочь наркоманка?!
Он остановился, опёрся рукой на выступ дома, другой рукой закрыл лицо и, подрагивая плечами, простоял пару минут.
Время быстро катилось к вечеру, и мне нужно было решать: то ли я еду домой, то ли я остаюсь и продолжаю копать дальше. Но где копать и как копать, признаюсь, не знал.
У Роберта дома я позвонил сначала жене и сказал, что останусь здесь ночевать. После этого позвонил своему шефу на работу. Он был на месте. Я попросил его дать мне ещё один день отгула.
Оставив Роберта дома, я снова поехал в полицию. Прежнего полицейского не было и мне пришлось долго ждать, пока не нашёлся кто-нибудь, кто мог бы ответить на мои вопросы. В этот раз меня принял молодой полицейский.
– Герд Киплинг, – вежливо представился он.
Он со вниманием выслушал меня, нашёл тонкую папочку с заявлением о пропаже девушки и копией открытки от неё. Я показал ему фотографию Милоша и рассказал о разговоре с его сестрой.
– Я могу послать факс в Рьеку и попросить разыскать Милоша. Это всё, что можно для вас сейчас сделать.
Полицейский минут пять что-то искал в компьютере и сказал:
– На него у нас ничего нет. Подождём, что ответят из Хорватии.
С этим полицейским было приятно разговаривать. Он был моего возраста, не торопился закончить разговор, внимательно, не перебивая, слушал. В конце разговора мы обменялись впечатлениями о последнем матче сборной Германии по футболу, о растущих ценах на бензин, о последней марке Фолксвагена и о многом другом, что было несущественно и о чём после разговора, как правило, сразу забываешь. Он дал мне свой служебный номер телефона и предложил звонить, если будут вопросы.
Когда я вышел из полицейского здания, было уже пять часов. Наступил час пик. По дорогам сплошным потоком неслись машины. Уставшие от дневной суеты и тяжёлой работы водители тупо смотрели вперёд, механически фиксируя цвет светофора, тормозные огни и мигание поворотных фонарей. Лица их были угрюмы и сосредоточены и похожи они были больше на роботов. Выхлопные газы проникали в легкие, вытравливая оттуда последние остатки кислорода. Мне хотелось вырваться из тисков этого вечного двигателя и я, вписавшись в нескончаемый поток машин, поехал на выезд из города. Проехав бесцельно почти десять километров, я свернул на незнакомую просёлочную дорогу и снова ехал до тех пор, пока не оказался на краю леса. Здесь стояли полусгнившая скамейка и стол. Напротив леса простиралось поле, и по нему шёл трактор с навешенной косилкой. Тракторист подпрыгивал на сиденье, трава ровно ложилась за косилкой, и стая