На втором этаже я заглянул в спальню Жоры и Алии. Мебель была новая и откуда-то из Европы. Постель была аккуратно заправлена и накрыта атласным покрывалом. На комоде под зеркалом было расставлено всё то, без чего современная женщина в наше время не может обойтись. Набор этот одинаков – что в Берлине, что в Лондоне, что в Сиднее, в Москве или в дальнем среднеазиатском городке. Разница только в этикетках, количестве, качестве и цене.
В детской комнате всё было просто. Две односпальные кровати, шкаф, два стола для занятий, фотографии Шварцнегера и какой-то фотомодели в мини-юбочке на стене и забытые игрушки в углу в коробке.
В коридоре была ещё одна дверь. Она была всё время заперта, но сегодня оказалась приоткрытой, как бы приглашая войти в неё. Мне давно было интересно, что за этой дверью, но спрашивать об этом хозяев было неудобно. Я открыл дверь и вошёл в маленькую и узкую комнату без окон. Через открытую дверь поступало достаточно света, и я мог её хорошо рассмотреть. Справа, у двери, находился продолговатый сейф, в котором обычно хранят охотничьи ружья. Он был замкнут. Слева стоял двухтумбовый стол и рядом стул. На столе лежали: пачка бумаг, русско-английский и русско-французский словари и квадратная деревяная коробка. Я открыл её. В ней лежал аппарат, который я видел только в кино. Это был оптический прибор для ночной стрельбы. В своё время мы с Жорой начали заниматься в секции каратэ. Очень быстро у него интерес к каратэ пропал, а я все пять лет учёбы в университете продолжал заниматься и был однажды призёром городских соревнований. Жора же увлёкся стрельбой. Он далеко пошёл бы, если бы случайно не сломал себе правую руку. После этого он только тренировался стрелять, но в соревнованиях больше не участвовал. Разглядывая прибор, я думал, что он нужен Жоре для ночной охоты. Я выдвинул верхний ящик стола и обнаружил там ещё одну коробку. В ней в специальных ячейках лежали: пистолет неизвестной мне конструкции, две обоймы с пулями и продолговатый глушитель к пистолету. Этот оружейный набор и оптический прибор стоили, насколько я знал, кучу денег и простому человеку они недоступны.
Внизу послышались голоса. Пришли дети. Я закрыл коробку с пистолетом, задвинул ящик и вышел из комнаты. Спустившись по лестнице вниз, я сказал мальчишкам, что поеду на велосипеде на речку и вышел из дома. Велосипед стоял прислонённый к воротам гаража. Я заглянул в щель гаражных ворот. Лучи солнца пробивались через редкие щели внутрь и отражались ярким блеском на чёрном лаке машины, марку которой я определить не мог.
Я крутил неторопливо педали и размышлял о том, что я видел в маленькой комнатке и в гараже. «Что всё это значит? Почему Жора ничего не говорит о машине? Для чего ему ночной оптический прибор и пистолет с глушителем?» Одновременно всплывал вопрос, что это за командировки в Европу, о которых Жора не хочет говорить. Загадка на загадке. Я находился в состоянии