At six (в 6 часов) I quit work (я приостановил работу) and headed for (и направился) the railroad yards (к железнодорожной станции), expecting (в надежде) to pick up something (раздобыть что-нибудь) to eat (поесть) on the way (по дороге). But (но) my hard luck (моё невезение) was still with me (всё ещё не покидало меня). I was refused food (мне отказывали в еде) at house after house (дом за домом). Then (потом наконец) I got a «hand-out (я получил подаяние).»
My spirits soared (я воспрянул духом), for (так как) it was the largest hand-out (это было самое объёмное подаяние) I had ever seen (которое я когда-либо видел) in a long (на протяжении длительного) and varied (и насыщенного событиями) experience (периода попрошайничества). It was a parcel (это был пакет) wrapped in newspapers (завёрнутый в газету) and as big (размером) as a mature suit-case (с большой чемодан).
I hurried (я поспешил) to a vacant lot (на пустырь) and opened it (и открыл его). First (сначала), I saw cake (я увидел пирожное), then more cake (потом ещё пирожное), all kinds and makes of cake (разнообразные виды и сорта пирожных), and then some (а потом ещё и ещё). It was all cake (там были только пирожные). No bread and butter (никакого хлеба с маслом) with thick (с толстыми) firm slices (плотными кусками) of meat (мяса) between (в качестве слоёв) – nothing (ничего) but cake (кроме пирожных);
and I (и я) who (человек, который) of all things (больше всего на свете) abhorred cake most (ненавидел именно пирожные)! In another age and clime (когда то, в былые времена) they sat down by the waters (вавилонский народ сидел у вод) of Babylon (Вавилона) and wept (и плакал). And (а) in a vacant lot (на пустыре) in Canada’s proud capital (гордой столицы Канады), I, too, sat down (теперь сидел я) and wept… (и плакал) over a mountain of cake (над грудой пирожных).
As (с таким выражением лица, с которым) one (родитель) looks upon the face (глядит на лицо) of his dead son (умершего сына), so (с таким выражением) looked I upon (смотрел я на) that multitudinous pastry (эту груду кондитерских изделий). I suppose (полагаю, в тот момент) I was (я был) an ungrateful tramp (неблагодарным бродягой), for (ибо) I refused (я отказывался) to partake (принять дар) of the bounteousness (от щедрости) of the house (дома) that (в котором) had had a party (был устроен праздник) the night before (накануне вечером). Evidently (очевидно) the guests (гостям) hadn’t liked cake (пирожные не понравились) either (также).
That cake (те пирожные) marked (символизировали) the crisis in my fortunes (крушение моих надежд). Than it nothing could be worse (хуже этого быть уже не могло); therefore (тем не менее) things (всему в жизни) must begin to mend (свойственно меняться). And they did (изменилось и это). At the very next (уже в следующем) house (доме) I was given (меня пригласили) a «set-down (посидеть).»
Now (но ведь) a «set-down» (зайти посидеть) is the height of bliss (это вершина блаженства). One (тому, кого) is taken inside (приглашают в дом), very often (зачастую) is given a chance (предоставляют возможность) to wash (помыться), and is then (ну а потом) «set-down» (посидеть) at a table (за столом). Tramps (бродягам) love (приятно) to throw their legs (вытянуть ноги) under a table (под столом / посидеть за столом).
The house (дом) was large (был большим) and comfortable (и уютным), in the midst (в центре) of spacious grounds (большой усадьбы) and fine trees (и с ухоженными деревьями), and sat well back (и находился в удалении) from the street (от улицы). They (его обитатели) had just finished eating (только что поели), and (поэтому) I was taken (меня провели) right into the dining room