Она вспомнила клип группы Rammstein «Keine Lust» – толстые мужчины в белом…
Лейтмотив песни: Не хочу./ Не хочу./ Не хочу./ Не хочу./ Себя любить.
Так и хочется спросить; почему, не хочешь? Косность? Все толстяки косны!
Элизабет это поразило, эта мысль, это осознание: все толстяки как тот преферансист, который умер от инфаркта, когда получил четыре взятки на мизере…
Усмехнулась.
Не хочу./ Не хочу./ Не хочу./ Не хочу./ Себя любить!
Она почувствовала, что хочет себя любить, что может к себе прикасаться!
Она показалась себе красивой, красивой женщиной – она не ожидала, что так красива!
Элизабет вспомнила, как Лино спросил её после рождения их сына «Ты счастлива? Тебе теперь спокойно?».
Он улыбался, счастливо, улыбался, успокоено.
И она ответила ему:
– Я люблю тебя, Лино! Спасибо! Спасибо за то, что ты подарил мне ребёнка!
Он удивился, посмотрел с трепетом.
– А я думал, что это ты подарила мне дитя!
Они заулыбались друг другу.
Сейчас Элизабет почувствовала, сколько в ней жизненной силы, и это тоже был дар, который подарил ей Лино.
Она вспомнила Бальтазара, вспомнила, как он сказал ей «Я угасаю, дочь».
Она подумала, что ты хотел сказать мне? Что всё кончается? Жизнь. Твоя жизнь!
Элизабет встала под душ.
Закрыла глаза.
Ей стало почти спокойно.
Захотелось глоток шампанского.
Она вновь подумала о Бальтазаре. Он предпочёл думать, что его высосала любовь, а не человек…
Он вернулся домой, Анджолино, он сказал ей «Я не умею, не хочу, не могу с тобой расставаться!». И она сказала ему:
– Я тоже, мальчик мой, я тоже!
Лино прикоснулся к её щеке, заулыбался.
– Доброй ночи, моя зеленоглазая любовь!
– «Ночи»?
– Уже ночь. Видишь, как ярко светят звёзды? Как осколки хрусталя! Скоро будет звучать Иша9.
Элизабет посмотрела на небо.
– Они рассыпали хрусталь для нас, Лино?
Посмотрела на него сияющими глазами, с лукавой улыбкой.
– Только для нас, Элизабет!
Он ласково обнял её за плечи, прижал к себе.
– Когда любишь кого-то взаимной любовью, всё кажется словно для нас, словно из Вечности!
– Словно мы сами вечны? – Поняла его она.
– «Господин Хун Цзычэн в юные годы мечтал о суетной славе, а на склоне лет занялся созерцанием пустоты»10…
Лино нежно сжал её плечо.
– С тобой мне не хочется «заниматься созерцанием пустоты»!
Они улыбнулись друг другу.
– Как Алина и Рик?
– Хорошо, а ты?
– Я?
Элизабет смущённо рассмеялась.
– Помнишь Дарси Джейн Остин? Я тоже купалась в бассейне!
Лино засмеялся, откинул голову назад, и засмеялся.
А потом:
– Ты