– Старею, еще год-два, и уйду из уголовного розыска. Через сердце стал все пропускать – это первый знак, что сыщик должен перейти на другую работу, – и горестно вздыхал.
Все только улыбались, потому что никто не представлял Егора на другой службе. Да и знали все, что он никуда не уйдет и будет работать здесь до последнего.
– Семеныч, ну никак! Подняли всю агентуру, никакой информации, – оперативник тяжко вздохнул, разведя руками. – Да и этот, Смолин, молчит как партизан, мы ему подсадили своего в камеру, он его враз вычислил, сейчас рот вообще на замке держит.
– Давай сделаем так… – Владлен решил пойти на крайние меры, он практиковал их редко, в особых случаях, поскольку эффективность их всегда была мизерна. Но делать нечего, другое что-то, что еще можно предпринять для раскрытия, он уже не представлял. – Смолина с машиной задержали в районе ГРЭС, правильно? Так вот, завтра начнем облаву в этом районе, небось, какая-нибудь информация да и проскочит. Надо договориться с учебкой, чтобы нам в помощь милиционеров подкинули. Как говорят военные, начнем общевойсковую операцию. А что еще? Другого я не вижу.
Когда Владлен со своими операми закончил работу, был пятый час, уже рассветало. Идти домой не имело смысла, и он, составив несколько стульев в ряд, лег спать в кабинете.
Владлен проснулся в семь утра, спустился в туалет, ополоснул лицо холодной водой и зашел в дежурную часть. Сонный дежурный заканчивал набивать сводку происшествий по республике, и Владлену достался первый экземпляр.
– Никого из руководства пока нет? – спросил он беспрерывно зевающего дежурного. – Что, тяжелые сутки были, не удалось поспать?
– Не, сутки как сутки, все как обычно. – Дежурный, развалившись в кресле, с хрустом потянулся. – Только вот семья сгорела в районе, ночью докладывали министру. С утра туда полетит вертолет, трупы будут здесь вскрывать.
– Почему сюда везут? Трупы криминальные? – насторожился Владлен.
– Неизвестно. Наверное, там судебного медика нет, да и целая семья погибла в пожаре – это же скандал. Ночью туда выехал следователь республиканской прокуратуры, экстренно поднимали паромщика. В общем, начальство решило так.
– А кто следователь?
– Фомин. Говорят, он родом из тех мест, поэтому его и отправили.
Владлен Фомина знал. Это был странный следователь. Он люто ненавидел милиционеров, в каждом из них видел взяточника, хапугу и дармоеда.
Никто с ним из милиции не мог нормально ладить – всегда скандалы, ругань, необоснованные претензии. Однажды Владлен