Мы зашли в подъезд. На входе сидела консьержка – милая бабуля, которая поприветствовала нас. Тут было чисто и опрятно, ремонт выглядел приятным для глаз. На 25 этаж мы поднимались на панорамном лифте, – по мере нашего «взлёта» открывался изумительный вид на крохи гигантской Москвы с её красотами и безобразием в одном флаконе.
Когда Марина открыла квартирную дверь и прошла внутрь, я без сомнений последовал за ней. Меня до сих пор не отпускало чувство всецелого доверия к ней.
– Ты проголодался? – ласково поинтересовалась она, после того как разулась и поставила туфли на обувную полку.
– Да, – тихо ответил я. – И могу я выпить воды?
В других обстоятельствах люди поощряют ту вежливость, с которой пожаловал гость, радушной улыбкой и словами из правил этикета, но этого не произошло сейчас, ведь я не мог являться гостем по определению в своей собственной квартире. Поэтому девушка повела себя иначе. Хоть она и в открытую постаралась не показать своего расстройства, но следы очередной печали аккуратно коснулись черт её красивого лица.
– Да, конечно, – подыграла она. – Сейчас принесу.
Сказав то, она удалилась на кухню, заодно прихватив с собой ту иллюзию спокойствия, что внушало её присутствие мне. И тут же я поддался лёгкой тревоге.
Оглядевшись по сторонам, я отметил, что убранство квартиры никак нельзя было назвать роскошным, но удобным и содержательным вполне. Запах здесь был приятен и свеж, в нём ощущались столь родные нотки домашности. Но, несмотря на это, я продолжал стоять как полный истукан в прихожей, как чужой, боясь пошевелиться и издать лишний звук. Хоть я и внешне смотрелся взрослым человеком со сложившимся характером, но в душе я продолжал оставаться глупым юнцом.
Через две-три минуты Марина вернулась со стаканом наполненным водой, и передала его мне дрожащей от эмоционального напряжения рукой.
– Спасибо, – сказал я и принялся поглощать воду.
– Может быть, стоит уже пройти в квартиру? – с нотками обиды намекнула она.
После этого вопроса до моего сознания наконец-то дошло, что я обижаю и так растроганную донельзя девушку. Я вернул ей стакан, быстренько разулся и наугад, под пристальный взор Марины проследовал в одну из комнат, и, видимо, не прогадал, попав в нашу спальню. Об этом говорила широкая кровать, обои пастельных тонов и несколько совместных фотографий, что располагались на стенах и на светло-коричневом комоде, заставленном помимо рамок с фото различной женской косметикой и духами.
Мне не терпелось поскорее снять душный и потрёпанный сегодняшними обстоятельствами костюм, поэтому я открыл дверцы шкафа и стал внимательно изучать его содержимое. Через мгновения я обнаружил стоящий для квартиры наряд – чёрные шорты с логотипом спортивной фирмы и синюю футболку, которые затем не замедлил на себя надеть, после того как избавился от делового костюма, который аккуратно сложил на стул, находящийся