Но от подобной перспективы содрогнулся даже завзятый забияка. Если придут татары, они в первую очередь перетряхнут его собственное княжество. В Твери крепко помнили, как его отцу Александру прислали корпус Щелкана. И чем дело кончилось? Насилия, грабежи, восстание тверичей, а за это – страшный погром ордынских карателей. Князь смущенно отказался, заверил, что сам справится. Почему бы не справиться? У него будет ярлык, на его сторону перейдет часть князей. Можно будет договориться с Новгородом, да и литовцы подсобят.
Задолжал Михаил слишком много. Пришлось оставить ростовщикам заложника, сына Ивана. Зато на Русь он поехал великим князем, его сопровождал ордынский посол Сарыходжа. Прибыли в Тверь, хорошо отпраздновали, и татарский уполномоченный разослал приказ всем князьям – явиться на коронацию во Владимир. Одно из посланий предназначалось для Москвы. То-то веселились, то-то хохотали Михаил и его бояре – воображали, как перекосится лицо Дмитрия, когда он прочитает! Ай-да подкузьмили молокососа!
Но дальше стало не до смеха. Московское правительство отреагировало отнюдь не так, как виделось из Твери. Отреагировало спокойно, но жестко. Из Кремля тоже поскакали гонцы по уделам и городам, развозили приказ: всем «боярам и черным людям» предписывалось целовать крест «не даватися князю Михаилу Тверскому». По всей Руси люди получали по два противоположных указания, должны были выбрать. Они и выбрали. Выполняли повеление Дмитрия, а на повеление Михаила не отозвался никто. Зазвенело и оружие. Пока – ради предупреждения. Московская рать выступила четко, встала в Переславле и перекрыла тверичам дорогу на Владимир.
А Сары-ходже привезли ответ от Дмитрия Ивановича: «К ярлыку не еду, а в землю на княжение Владимирское не пущу, а тебе, послу, путь чист». Обиделся татарин? Ни капельки! Потому что Мамай очень грамотно разыгрывал русскую карту. Он был отнюдь не глупым человеком. Правильно оценивал вес Москвы и Твери, ну а поскольку Дмитрий своевольничает, надо было подразнить его, припугнуть. Кроме официальных, Сары-ходжа имел тайные инструкции. Фраза «путь чист» вполне годилась вместо приглашения, посол как ни в чем не бывало покинул Тверь и явился к великому князю.
Как водится, его щедро одарили, вкусно угощали. Он кушал, пил, но был себе на уме. Сравнивал, сопоставлял, готовился доложить Мамаю, какова обстановка на Руси, каковы настроения, кто из соперников настоящий правитель, а кто липовый. В кремлевских палатах, в беседах за хмельными чашами татарин подсказывал Дмитрию