Допустим, если взять приведенный выше пример, то, конечно же, масоны, возглавившие латиноамериканские революции, не ставили себе задач сменить испанское владычество на британскую кабалу и превратить свою родину в «банановые республики». Они искренне мечтали о национальной независимости и верили, что освобождение сделает их страны процветающими и богатыми, выведет в один ряд с теми же Францией, Англией, США. За это они сражались и погибали, как и многие европейские масоны, ехавшие вступать добровольцами в их отряды. И испанские масоны, поднимая восстания, конечно же, не намеревались обрушить свое государство в упадок. Они верили, что свергают «прогнивший режим», и «свобода-равенство-братство» принесут Испании величие и счастье.
И, конечно же, руководители лондонских и парижских лож не отдавали команд Боливару, Сен-Мартину или Риего, как им действовать, какие решения принимать в той или иной ситуации, в каком направлении посылать войска. Но… в целом эти руководители приблизительно знали, что должно получиться. И знали, кому это в итоге будет выгодно. А если и регулировали ситуацию, то отнюдь не прямыми методами. Скажем, поставками оружия (или задержками поставок), финансированием от «сочувствующих» кругов (или прекращением финансирования), созданием «мирового общественного мнения» через средства массовой информации. Очевидно, были и эмиссары. Но не на первом, а на втором плане. В лице каких-нибудь «друзей», советников, иностранных посланников…
Однако попытка завалить и подорвать Россию таким же способом, как Испанию – с помощью офицерского масонского переворота в декабре 1825 года, провалилась. Мало того, после этой попытки аристократия и офицерство разочаровались в масонстве, стали относиться к нему настороженно. Отрезвлению русского высшего света немало способствовала и поддержка Западом северокавказских сепаратистов, польских повстанцев, раздутые в Европе оголтелые антироссийские кампании в прессе, парламентах, правительствах.
Что ж, когда первая атака не удалась, масонство учло свои ошибки и перегруппировало силы. Продолжало работу среди аристократии, офицерства, но основную ставку внутри России перенесло на буржуазию. Под флагом «либерализма». А среди российской буржуазии действовали закономерности, общие для всех времен и народов. Точно так же, как когда-то в Голландии, Англии, Франции крупная буржуазия набрала силы и богатства под эгидой монархии – пользуясь столь явными ее преимуществами, как стабильность, порядок, защита национальных интересов. После чего разъевшимся купцам, банкирам и промышленникам захотелось сломать вскормившую их систему и самим «порулить». Получить в свои руки власть.
Кстати, Россия уже не была абсолютной монархией. В 1864 г. Александр