– Ты постоянно жалуешься на голод, – сказала Танахайа, даже не улыбнувшись, – зато теперь ты стал достаточно легким, и лодка сможет нести нас обоих.
Морган не знал, шутит она или действительно им недовольна. Он старался изо всех сил, не жаловался, но рубить тростник под жарким солнцем было утомительной работой, к тому же его постоянно больно кусали всякие мелкие крылатые существа. Он смотрел, как Танахайа стягивает веревками пучки тростника.
– А лодка будет достаточно прочной? В средней части реки довольно сильное течение.
Танахайа бросила на него очередной непонятный взгляд и снова принялась связывать пучки тростника ловкими и быстрыми, – как пчелы, перелетающие с цветка на цветок, – пальцами.
– Верно. Есть места, в которых Т’си Сайасей течет очень быстро. Нам потребуются весла. Быть может, когда ты будешь рубить новый тростник, тебе удастся подыскать подходящие ветки.
– Я должен снова рубить тростник?
– Да, Морган. Но осталось немного. Еще один такой же пучок, как ты только что принес. Кроме того, нам нет нужды спешить – лодка должна сохнуть на солнце не менее дня, прежде чем мы сможем спустить ее на воду.
– Еще один день?
Теперь он не сомневался, что Танахайю забавляет и раздражает происходящее.
– Да. Принц Вопросов. Если только ты не хочешь идти до Да’ай Чикизы пешком вдоль берега реки. Но я думаю, ты начал понимать, как это будет трудно, пока занимался добычей тростника. И все же, как я сказала, тебе не нужно слишком спешить. То, что ты уже принес, займет меня на некоторое время. Ты можешь снова отправиться за тростником, когда солнце немного опустится и воздух станет прохладнее.
В первые мгновения после того, как он просыпался, и во все предыдущие дни, Саймон думал, что он повернется и увидит рядом спящую Мириамель, прекрасные волосы рассыпаны по подушке, и она громко дышит, из-за чего он не раз ее дразнил. Но еще до того, как он пошевелился, тишина напомнила ему, что ее здесь нет и их все еще разделяет множество лиг.
Саймон чувствовал себя странно, просыпаясь каждый день после сна, лишенного сновидений, и всякий раз испытывая боль из-за отсутствия Мириамель. Ему казалось, что происходящее лишено смысла. Они расставались на несколько месяцев, когда он воевал с тритингами. А сейчас Мириамель уехала в Наббан в тьягаре, септандер уже подходил к концу. Он должен был привыкнуть к ее отсутствию, не так ли?
Он сел, оперся спиной о подушки и сложил рядом покрывало. Хотя Мириамель отсутствовала уже очень давно, он все равно спал на своем месте, как будто она была с ним. Изгримнур и Гутрун около двадцати лет назад – или уже прошло тридцать лет? – подарили им кровать из ясеня. Просто поразительно, как быстро бежит время. Для Саймона – который все детство проспал на полу рядом с другими слугами и невероятно радовался, когда у него появилась собственная узкая койка, – подарок герцога и герцогини имел такое же огромное значение, как если бы он получил целый замок. Иногда, еще не до конца проснувшись,