– О-ох!
– Я подниму тебя и переложу на диван, – предложил Конрад.
– Нет, – запротестовала я. – Я слишком тяжелая. Через минуту-другую я сама встану.
Конрад нахмурился, и я поняла, что он обиделся.
– Я знаю, я не могу выжать свой вес, как Джер, но уж точно смогу поднять девушку, Белли.
Я вспыхнула:
– Я не это имела в виду. Я тяжелее, чем ты думаешь. Знаешь, многие на первом курсе прибавляют в весе… – Мое лицо горело. Я даже забыла про боль в спине и не обратила внимания на то, что он привел в пример Джера. Я чувствовала только смущение.
– Для меня ты выглядишь так же, – тихо произнес он и очень осторожно поднял меня на руки.
Я обхватила его шею и сказала:
– На самом деле я набрала около пяти килограммов.
– Не переживай, я справлюсь.
Он опустил меня на диван и накрыл одеялом.
– Я принесу тебе адвил[7]. Он должен немного помочь.
Глядя на него, я поняла одну вещь.
Боже мой. Я все еще люблю тебя.
Мне казалось, мои чувства к Конраду были надежно спрятаны, как мои старые ролики и маленькие золотые часики, которые папа подарил мне, когда я научилась определять время.
Но то, что ты хорошо спрятал вещь, совсем не значит, что она перестала существовать. Чувства к Конраду все время были со мной. В моей крови. Конрад всегда был частью меня, как мои каштановые волосы или веснушки. Небольшой частью, как та маленькая девочка, которая все еще верила в мюзиклы, но он всегда был со мной. Джереми принадлежало все остальное – настоящее и будущее. Но не мое прошлое.
Может, так всегда бывает с первой любовью. Она навсегда селится в крошечной части твоего сердца. До конца своих дней я буду с особой нежностью вспоминать о Конраде, о своей первой любви, как вспоминают о своем первом домашнем животном или машине. Первый опыт всегда важен. Но я была уверена, что последний еще важнее. Джереми должен был стать моим последним, с которым я проведу вечность.
Остаток дня мы провели вместе, но в то же время порознь. Конрад разжег камин и ушел за кухонный стол читать, пока я смотрела «Эту прекрасную жизнь». На обед у нас был томатный суп из банки и остатки моей шоколадной соломки. Затем Конрад ушел на пляж, а я осталась смотреть «Касабланку». Я утирала слезы рукавом, когда он вернулся.
– У меня сердце кровью обливается от этого фильма, – прохрипела я заплаканным голосом.
– Почему? Фильм ведь хорошо заканчивается, – заметил он, стягивая толстовку. – Ей гораздо лучше вместе с Ласло.
Я удивленно посмотрела на него.
– Ты вообще смотрел «Касабланку»?
– Конечно. Это же классика.
– Что ж, значит, плохо смотрел, если не заметил, что Рик и Ильза были созданы друг для друга.
Конрад фыркнул.
– Их маленькая любовная история ничто в сравнении с тем, что Ласло делал для Сопротивления.
– Для молодого парня ты слишком циничный. – Я высморкалась.
– А ты для вроде бы повзрослевшей девочки слишком эмоциональная. –