Геракл – праотец славян, или Невероятная история русского народа. Леонид Гурченко

из своих луков, он передал Змеедеве, у которой родились трое сыновей от него – Агафирс, Гелон и Скиф, и сказал: «Кто из них сможет вот так натянуть мой лук и опоясаться этим поясом, как я тебе указываю, того оставь жить здесь. Того же, кто не выполнит моих указаний, отошли на чужбину». «Двое сыновей– Агафирс и Гелон не могли справиться с задачей, и мать изгнала их из страны. Младшему же, Скифу, удалось выполнит задачу, и он остался в стране. От этого Скифа, сына Геракла, произошли все скифские цари. И в память о той золотой чаше еще и до сего дня скифы носят чаши на поясе» (Her. IV, 9, 10). И пили, и довольно пили скифы из своих чаш или кубков на поясе. Это чаша являлась в то же время инструментом жертвоприношения скифских жрецов. Издревле чаша имеет вид удлиненный, кверху расширяющийся. Греческое название чаши – потир, употребляется в Евхаристии по примеру Иисуса Христа и апостолов. В итоге «чаша жизни» связана с солнцем: (Бог) «в солнце положи селение свое»; «Господь Бог есть солнце и щит» (Пс. 18:5; 83:12), – и с сердцем Иисуса Христа.

      (11) Теперь, чтобы избавиться от намека на Грааль и рыцарей, скажу, что «рыцарь» – это внешнее слово, имеющее автоматическую настройку на крестоносцев, или еще более внешнее, за пределами христианства – на Братство Грааля. В русской духовной культуре существовало не это дальнее поле рыцарей Круглого стола, а параллельное этому потоку, ближнее поле – Братство богатырей Китежа до его погружения, «община народных героев, как, например, киевская дружина при дворе князя Владимира, но, конечно, в более глубоком смысле» (Славгородская, 2005. С. 219. Ссылка на Мельникова-Печерского). В этом «более глубоком смысле» существовало Братство «калик перехожих», «странствующих, нищенствующих богатырей, делающих богоугодные дела» (Даль).

      У последних, рассуждая по былине «Сорок калик», была связь с ветхозаветным сакральным предметом, серебряной чашей Иосифа, правителя Египта, второго человека в государстве после фараона. Чаша была связана с духовной и социальной властью: Иосиф пил из нее и гадал на ней (Быт. 44:5). В былине: «Чарочка серебряна, / Которой чарочкой князь на приезде пьет». Библейский эпизод, когда неузнанный своими братьями, продавшими его в рабство в Египет, Иосиф, с целью вернуть младшего брата Вениамина, велел подложить чашу в его мешок с зерном (когда тот с другими братьями во время голода пришел в Египет купить зерна), а посланный гонец обнаружил чашу в его мешке, был хорошо известен на Руси. В былине он воспроизведен в связи с взаимоотношениями княгини Апраксевны и «большего атамана» Касьяна Михайловича. Княгиня влюбилась в атамана и, надеясь вернуть его с пути в Иерусалим во дворец, велела подложить в его «суму рыта бархата» – пушистого, узорчатого – чашу князя. Посланный княгиней обнаружил чашу, и Касьян Михайлович потерпел напрасное наказание: товарищи «закопали атамана по плеча во сыру землю» и оставили одного «во чистом поле», я бы сказал, как в чаше. Через полгода на обратном пути из Иерусалима калики обнаружили атамана в «чаше» целого и невредимого. И Касьян Михайлович: «Выскакивал из сырой земли, / Как ясен сокол из тепла гнезда». – А княгиня понесла заслуженное наказание – «слегла… в великое во огноище». Потом Касьян исцелил ее: «А и дунул духом святым своим / На младу княгиню Апраксевну; / Не стало у ней того духу