Тошнота отступила и одиночество вместе с ней. Девочка спрыгнула на пол и подошла к окну. Зеленый школьный двор пустовал. Густые кусты и ровно посаженные деревья – все это напоминало о недавнем лете. На толстой узловатой ветке замерла уже знакомая белая кошка.
Уши плотно прижаты к голове, длинный хвост монотонно хлестал из стороны в сторону, прищуренные глаза смотрели куда-то вниз. Тут-то Эмили и заметила встрепанного воробья, беззаботно прыгающего по дорожке.
– Улетай! – крикнула она и заколотила ручками в стекло.
Птица вспорхнула, подняв облачко невесомой пыли. Кошка одарила девочку недовольным взглядом и отправилась искать добычу в другом месте.
Из коридора донеслись шаги. Эмили немедленно вернулась на кушетку и спрятала папин подарок под платье.
– Вижу, вам действительно лучше, – мисс Мулиэр удовлетворенно кивнула. – Организм сильный, но я дам немного микстуры с собой. Выпьете перед сном.
– Хорошо. – Она готова была согласиться с чем угодно, только бы мама не убедила себя, что школа «опасна для здоровья».
Медсестра устроилась за столом и зашелестела бумагами. Женщина склонилась над исписанными листами и перестала обращать внимание на пациентку. Про таких, как мисс Мулиэр, говорят, что их внешность ничем не примечательна: жиденькие блондинистые волосы, бледно-голубые глаза, едва заметные брови, прямой нос и тонкой полосочкой губы – словом, мышь. Простое серое платье вполне вписывалось в этот образ. Казалось, она потеряла краски от долгого сидения в плену белого цвета.
Почувствовав на себе пристальный взгляд, мисс Мулиэр отложила работу:
– Вы что-то хотите мне сказать, юная леди? – осведомилась она.
– Нет, вовсе нет. – Эмили покраснела. – Мне действительно уже лучше, спасибо.
– Раз вы теперь будете проходить обучение здесь, – вдруг спохватилась «мышь», – давайте заведем на вас карточку.
Обнаружив подходящую миску, Найджел набрал холодной воды и тщательно намочил носовой платок. Где-то в глубине души заворочалось чувство вины. Окажись он чуть расторопней, не лежала бы сейчас Дайна без сознания. Но мужчина гнал от себя подобные мысли.
– Вот так. – Мистер Борджес аккуратно отжал белую тряпочку и положил ее на лоб несчастной прямо поверх маски Тени.
Он о стольком хотел поговорить с ней, но глупые правила запрещали. Все, что мог Найджел – служить при самом дорогом человеке на земле! Жизнь Дайны сотни раз зависела от него. Дурочка считала себя сильной, но Найджел-то знал, что это только видимость. Кто, как ни он понимал, какими хрупкими бывают Тени.
– Скоро… скоро кошмар закончится, – пробормотал Борджес.
– Найджел? – слабым голосом позвала Дайна.
– А кто же еще? – улыбнулся в ответ тот.
– Что