Сталин глубоко затянулся и неспешно стал выпускать изо рта дым, наблюдая за сизыми облачными сгустками. Он не обращал никакого внимания на собеседника, отчего казалось, что тот его вовсе не интересует; однако вождь продолжил. Его рассуждения были странными, но странными для того, кто их слушал. А не для самого вождя, ведавшего куда как больше, чем все, кто жил и творил – хорошее ли, плохое ли, – в его утомительно-горькое время. Впрочем, в подобные минуты он общался не с тем, кто стоял рядом, а с тем, кто невидим, но вечноприсутствующий, кто всегда выше нас… Это знание пришло к Сталину после того, как его земная карма была подкорректирована ученым Барченко… Он разговаривал с высшими силами.
«Одной из самих больших причин поражения царских генералов би-ло то, ш-то они не были политиками. И Троцкий это знал, когда учился в а-амы-рыканском университете. Армия российского Императора би-ла всегда вне политики и использовалась царем только в том случае, когда на нашу землю нападал враг. А получилось, што армия, которой руководят толковые царские генралы, – но не политики, – должны воевать са-а своим народом… против своего народа… Психологически, практически ни одному царскому гененаралу нэ был понятен этот феномен. Ни один из генералов не шел на поступки, дела которых могли у-ущемлять интересы России… Это Троцкий, продавшись амы-рыканцам, торговал интересами России. Не царские генералы заключали с иностранными государствами договора, а Троцкий заложил всю Россию и Аляску заокеанским за-аправилам капитала. А народу пообещал счастливый социалистический рай… А царские генералы своей бескомпромиссностью в отношении к сва-аей да-арогой России нажили сэ-бе врагов в лице но-вих властей и тех же и-иностран-цев. Правительство Ленина, под влиянием Троцкого, без за-аз-рения совести заключало договора со всэми иностранцами… хоть с чертом, лишь бы удержаться у власти. Причем на любых условиях… Троцкий обещал все, што