– Постойте, я не вещь, которую можно пронести. Налицо мошеннические действия, которые легко доказать. У вас есть записи с камер наблюдения? Хотя, какие камеры в вашем музее.
– Оставьте свой тон для суда, мне нужны только сухие данные. Подтверждаете, что золотой самородок принадлежит вам?
– Не подтверждаю. Мне подкинули.
Птица-секретарь что-то вписала в бумагу. Поставила под текстом печать и присыпала черным порошком влажный текст. Затем помахала над бумагой крыльями, подсушивая его и сдувая остатки порошка.
– В общую камеру, для контрабандистов. – Произнес пернатый.
Откуда-то из сумрака вышли двое. Я не видел их до сего момента и готов был поклясться, что их в комнате не было. Эти были больше похожи на человека, но только с детства сидящего на стероидах. Мышцы были перекачаны до такой степени, что скрывали шею, а ноги терлись друг о друга, заставляя идти враскорячку. Парочка забрала меня из рук австралопитеков и вывела из комнаты.
По винтовой каменной лестнице меня вывели на второй этаж. Подвели к решетчатой двери, за которой стояли, сидели и лежали прямо на полу не меньше двадцати существ. Синтольный культурист открыл грохочущий замок, а второй толкнул мень в камеру. Я чуть не налетел на благообразного старичка, с длинной белой бородой до пола.
– Мир в хату, господа сидельцы. – Иномирцы иномирцами, но феня в тюрьме первое дело.
– Драсьте. – Ответил кто-то.
Я застыл на входе, не зная, можно ли мне пройти дальше, чтобы расположиться основательнее.
– Я в первый раз здесь, не местный, обычаев не знаю, поэтому прошу быть снисходительнее, если нечаянно нарушу какую-нибудь тюремную заповедь. Ладно?
– Так, здесь все в первый раз.
– Здесь только те, кто не умеет сам ходить через миры. Они нас всех считают контрабандистами.
– Вам тоже об этом не сказали? – Спросил я.
– Нет, я вообще бухой был, не помню, как здесь оказался.
– А я летел на самолете, который сломался и пошел к земле. Там был один мужик, который меня вытащил из него в этот Транзабар.
– На самолете? – Обрадовался я. – Откуда вы, с Земли?
– Нет, у нас нет такой страны.
– Жаль. Хотелось бы земляка встретить. Никого с Земли нету?
В ответ было молчание. Я вздохнул и прошел к нарам, которые, как мне показалось, были свободными. Присел на уголок, готовый прыснуть с них, если окажется, что они заняты каким-нибудь авторитетом. Никто ничего не сказал и даже не подал вид, что я поступил как-то не так. Я осмелел.
– А что, кормить когда будут?
– С утра тут сижу, самый первый, еще ничего не приносили. – Ответил иномирец, похожий на енота или барсука черными полосками на лице и белой плотной шерстью.
– А мне обещали? – Я расстроился.
– Всем обещали, но есть мнение, что обещание исполнят перед вынесением приговора.
– Приговора? –