– Ты хотела взять собачку себе?
Ну вот, вроде посторонний человек догадался, а Саша вчера, когда Лера попыталась рассказать ему про щенка, даже не слушал. Делал вид, что слушает, но не слушал, она точно знала. Потому что все про него знала. И так Саше ничего и не рассказала.
– Да, – кивнула Лера. – То есть не хотела, но… взяла бы.
Почему-то под взглядом Лени спрятавшиеся вчера утром слезы снова подступили к глазам, и она опять отвернулась.
– Не знаю, чем смогу тебе помочь, Лер, – задумался Дорышев. – Все-таки у нас совсем другая химия. Яды искать не мой профиль.
– Да и не надо ничего искать, – она пожалела, что вообще заговорила о позавчерашней поездке. – Скорее всего, щенок какой-нибудь дряни по дороге наелся.
– Нет, я все же попробую, – твердо решил Дорышев, перехватив руку Леры, – та уже замахнулась, чтобы бросить бутылку в высокий контейнер.
Покрутил бутылку в руках и неожиданно зло усмехнулся:
– Что-то много отравлений вокруг…
Таким Лера приятеля еще ни разу не видела, обычно Леня всем улыбался. Не в полный рот, как американцы, а легко, одними глазами.
– Ты… про Тамару Станиславовну?
Дорышев ничего не ответил, и тогда она догадалась:
– Ты ее знал, да?
Под этим «знал» имелось в виду, что женщина была знакома Леониду не только по работе. Лера думала, что Леонид промолчит, и устыдилась собственной бестактности: не ее дело, кого тот знает. Но он ответил:
– Да.
И опять Лера догадалась: Дорышев не только знал главного бухгалтера, их связывало что-то глубоко личное, и гибель голубоглазой Тамары мужчина переживает тяжело. Ей очень хотелось выяснить, что за темные слухи ходят вокруг Тамариной смерти, но она не решилась, конечно, что-либо еще спрашивать.
– Пока, Лень, – кивнула просто. И заранее поблагодарила: – Спасибо.
Леонид смотрел ей вслед и с трудом подавил желание догнать Леру. Он давно ни с кем не откровенничал, а с ней почему-то захотелось. Захотелось сказать ей, что у него никого нет на всем белом свете, что на свидания с родственниками он ездит на кладбище к трем ровным могилам, а со смертью Тамары остался совсем никому не нужным. Почему-то про женщин, периодически появлявшихся в его жизни, Дорышев в этот момент совсем не помнил.
Леня зло пнул попавшуюся под ноги сухую ветку, подышал глубоко, успокаиваясь и глядя на хмурящееся небо, и направился назад в институт. В лабораторию. Все-таки с довольно странной историей Леры следовало разобраться.
Глаза от компьютера устали, и Света аккуратно, чтобы не размазать тушь, двумя пальцами потерла веки. Нужно пройтись, решила она, просто погулять по улицам хотя бы полчасика. В конце концов, она же женщина, а не ломовая лошадь, чтобы тащить на себе все дела фирмы. Виктор давно ее деловые качества оценил, а больше ей ничего и не нужно.
«Выйду замуж и буду сидеть дома, как Лизка», – пообещала себе Светлана, понимая, что никогда так не поступит. Характер не тот, дома не выдержит. Ей