– Так, может… все-таки подключим чекистов?
– Никаких чекистов, – глухо ответил помрачневший Кулемин. – Военная прокуратура, ГРУ, контрразведка. Никаких посторонних.
– А если сами…
– Если сами пронюхают, тогда будем решать. Пока – строжайшая тайна и активный поиск. Если не хватит сил, попрошу начальство подключить ветеранов и законсервированную агентуру. Выполняйте, Грачев…
…Когда полковник отправился выполнять распоряжение высокого начальства, Кулемин достал телефон и нашел в длинном списке контактов номер, по которому не звонил уже четыре года. Поразмыслив пару секунд, генерал резко выдохнул и нажал вызов. Абонент ответил лишь после дюжины длинных гудков.
– Ваших рук дело? – без предисловий спросил Кулемин. – Похищенный образец у Отступника? Это как-то связано с 29 февраля?
– Да, – ответил абонент почти шепотом.
– Почему здесь? Почему на моей территории? Что ты молчишь? Не можешь говорить? Отступник рядом?
– Да.
– Перезвони, когда сможешь. Дам указания. И не затягивай!
Кулемин положил трубку и еще раз шумно выдохнул. Сбывались самые худшие опасения. Как ни старался генерал забыть некоторые неприятные моменты своего прошлого, ничего не получалось. То напоминали о себе некоторые личности из тех смутных времен, а то стечение обстоятельств снова заставляло Кулемина вспомнить далекий 1984 год. Раз за разом Кулемин прямо или косвенно, мысленно или словесно, но был вынужден возвращаться именно к событиям февраля-марта восемьдесят четвертого. И генерал совершенно не представлял себе, как разорвать этот заколдованный круг.
Ну, не «зачищать» же всю упомянутую в разговоре с Грачевым законсервированную агентуру, как обычно поступал со свидетелями Отступник! Кулемин, при всех своих недостатках, был не настолько кровожаден. А главное – не настолько близорук при построении планов.
«Так что еще посмотрим, чем дело обернется, – мысленно подбодрил себя Кулемин. – Отступник умен, он гораздо умнее меня и своих прямых противников, но у него есть недостаток – зачастую, в самые ответственные моменты, он ведет себя как натуральный псих! А я всегда сохраняю спокойствие и рассудительность. Тем и беру. Так что еще посмотрим…»
…Масштаб операции, которую развернула военная контрразведка, оказался настолько велик, что генералу Кулемину оставалось лишь смириться с тем, что буквально через два часа он уже не контролировал ситуацию, а превратился в один из винтиков заработавшей машины. Генштаб отнесся к утере ценного и опасного образца перспективного оружия со всей серьезностью. К поискам изделия и диверсантов подключились практически все службы и подразделения, и единственное, что соответствовало первоначальному плану Кулемина, – секретность. Руководство так же, как генерал, посчитало, что контрразведка и ГРУ справятся с проблемой самостоятельно, без привлечения к делу посторонних лиц.
Впрочем,