– Собирательница «грибов», ещё додумался дать твою рукопись прочитать секретарше, как он, поступил так, как человек без собственного мнения. И не удивительно, он таким и является, поэтому до сих пор им манипулирует его «бегемот» – его бывшая, так называемая экс супруга, которая продолжает над ним «куражится», а он якобы исстрадался ревностью ко мне, до чего отвратительно, ты веришь?
– Ревность, самой интересно, а где же он нашёл он ей место, в особенности теперь, когда я проживаю с мужчиной? Смешно, подумать только, как я раньше боялась его огорчить, верность блюла, чтобы не потерять моего дорогого единственного, спрашивается, а для кого, кто мне спокойно звонит и сейчас? Вот и вся его страсть, живу, я сама по себе, теперь у научного деятеля, возможно, как на морской свинке, на мне проводятся опыты но, как я могу знать об этом, я только ощущаю последствия, я могу лишь догадываться, когда от подобных воздействий в его московской квартире, раскалывается голова. А что – Савелий? Он в курсе моих отношений с другим мужчиной и, не смотря на всё это, он меня очень! …Любит.
Два дня с сестрой в столице Кубани не прошли, а пробежали галопом, одиноко, вернувшись к себе, в расположенный рядом с ней регион Черноморского побережья, домой, Людмилу огорчил разрыв отношений дочери с парнем. Естественно, это и не могло произойти по другому, когда все кому не лень, как и бабушка Джейн, вмешиваются в отношения, однако, сама овдовев, она быстро нашла себе утешенье. А кроме неё и подруга, недавно гостившая там, внесла свою лепту, сама не способная наладить свои дела, тем не менее, попыталась оказать своё давление на других.
Прошло несколько дней, с тех пор, как она была дома. Когда, немного придя в себя, после знойного дня на пляже, Людмила приготовила свежезаваренный чай, на кухне запахло с жасмином, ей нравилось утолять жажду чаем с ароматом цветов. Вскоре с работы вернулась и Джейн, доверительная обстановка за чашкой чая с приятной вечерней прохладой, располагала спокойному разговору и откровению. И в одну из таких минут, в окружении гармонии вечера и покоя дочь призналась ей в том, что сильно её беспокоило, поделившись с матерью своим состоянием и признавшись, что в последнее время она ощущает грусть и томящее одиночество.
– Наверно, теперь ничего изменить нельзя? – спросила она, глаза от слёз заблестели.
– Почему же нельзя, нельзя опускать руки, Джейн, – воскликнув в сердцах, она продолжала, – у людей всегда есть такая возможность, вопрос не о том, он включает другое; хотят ли они разбираться между собой, отбросить обиды, сесть вместе, поговорить обо всём и быть откровенными. Ты могла бы ему позвонить? Людмила посмотрела в широко открытые глаза дочери, которые как ей показалось, искали поддержку, – Конечно, я помогу тебе, Джейн, попрошу твоего близкого друга для каких – ни будь целей зайти ну…, договорились?
– Спасибо, мамка моя, знаю, он тебе не откажет, я не могу представить,