– Ты была обещана мне, Ники, – прошептал он мне в губы. – Ты должна быть моей. Зачем откладывать то, что рано или поздно должно произойти?
Нет, это был сон! Такое никак не могло оказаться правдой. В конце концов, никто не отвечает за свои сны, вот и мне вдруг… впервые приснилось, что между мной и Тео что-то произошло. Я огляделась. Халат мирно висел на спинке кровати, на столик была небрежно брошена книга, а на мне оставалась всё та же клетчатая бирюзовая пижама, в которой я ложилась спать.
А если это был не сон? Как мне тогда смотреть в глаза Тео? И как вспомнить, чем всё это закончилось? Ведь и поговорить об этом я ни с кем не могла. Невольно представив себе выражение лица Шейлы, если бы я вдруг сказала ей, что мне кажется, будто мой жених ко мне неравнодушен, я лишь покачала головой, не зная, смеяться мне или плакать.
В это время в дверь постучали, и Тео напомнил мне, что мы сегодня едем в Сомерсет к его родственнице, так что мне пора бы начать собираться, а не валяться в постели. Поэтому пришлось отложить на какое-то время мучающие меня мысли и приступить к будничным утренним делам, чтобы уже через несколько минут сесть за стол и приступить к завтраку. Тео держался со мной так же, как обычно, никаких намёков на случившееся ночью не делал, страстных взглядов не бросал и поцеловать не пытался, так что я почти поверила в то, что та встреча на лестнице и последовавшая за ней сцена, в самом деле, оказались всего лишь сном.
Впрочем, даже этот факт продолжал меня смущать. Пусть это был сон, но с чего бы моему подсознанию устраивать для меня такие сновидения? Я бы ещё поняла, если бы мне приснился актёр из посмотренного на ночь фильма, но почему Тео? Ещё и эти слова о том, что я была ему обещана. Подобных собственнических замашек сложно было ожидать от молодого человека, который ко всему относился с удивительной лёгкостью и беззаботностью.
Или же имелось в виду обещание, которое старший Воронич дал родителям Тео, когда мы ещё были детьми? Его решение о том, что однажды мы должны пожениться. Но Тео никогда бы не стал по-настоящему прислушиваться к словам этого семейного деспота, он ведь сам предложил мне фиктивную помолвку!
Вот только этот спектакль несколько затянулся. Из-за того, что я пообещала Тео никому не рассказывать правду, я умолчала о своей помолвке, когда встретилась с Дарием в последний раз. Из-за этого он, должно быть, решил, что я попросту забыла его и подчинилась воле человека, объявившего себя моим опекуном.
– Что-то ты сегодня молчаливая, – проговорил Тео, когда мы уже сидели в машине.
– Просто задумалась, – ответила я, возвращаясь мыслями к нашему вчерашнему разговору о моём отъезде. Почему Тео не захотел, чтобы я уехала из Англии насовсем? Он даже предложил мне работать вместе с ним, лишь бы я осталась. Может быть, просто привык к тому,