Он выскреб все до гроша, чтобы купить эту старую баржу семидесятых годов. Банковский заем в сто пятьдесят тысяч евро на двадцать лет, совершенно разорительные ежемесячные выплаты, а главное, аренда стоянки ценой больше восьми тысяч в год – вот во что ему встало приобретение собственной посудины, но он больше не мог жить в квартире. Идея купить домик под Парижем с маленьким садиком относилась к области научной фантастики. И потом, корабль для одинокого мужчины в четырех станциях метро от нового расположения Судебной полиции – это идеально. Свобода стоит дорого.
В девять часов с плещущимся в желудке кофе он перебрался через плавучий мостик и углубился в окрестности порта Ван Гога. Деревянные столы для пикников, привязанные к ветке качели, велосипеды, мячи… Отдельный мирок, где решили обосноваться несколько десятков семей. Полицейский поприветствовал стоящего перед зданием дирекции начальника порта, прошел через решетчатые входные ворота и через пять минут бодрого шага втиснулся в переполненное метро на станции «Габриэль Пери». Он возвращался в джунгли с их шимпанзе, как прочувствованно выражался Ангел будущего. Сам он тоже принадлежал к этим полчищам.
Курс на Институт судебной экспертизы. Вскрытие обнаруженного в лесу трупа началось в девять утра, и Николя в разговоре с Шарко настоял на своем присутствии. Поезд наземного метро с надрывным скрежетом повернул налево сразу за Аустерлицким мостом, перед станцией «Набережная Рапе». В окно было видно огромное, похожее на пакетбот строение из красного кирпича, зажатое между Сеной и пятой линией, – парижский ИСМЭ[12]. Туда со всеми возможными предосторожностями ежегодно переправляли три тысячи трупов, то есть в среднем по десятку за день. Смерти было плевать на метеоусловия, проблемы финансирования и шимпанзе. Она работала в полную силу.
Николя торопливо вышел из вагона, пересек сквер Альбера Турнера и, натянув на голову капюшон, пробежал несколько метров до входа для посетителей – он уже набрал двадцать минут опоздания. В конце коридора он различил силуэт, сидящий на стуле лицом к ритуальной плеяде бюстов различных директоров института.
Заметив его, Одри Спик чуть ли не бегом бросилась к нему. В одной руке она держала шерстяное пальто, в другой – черный зонтик. Николя не мог не признать, что в своем черном льняном пиджаке, двуцветном платке и лаковых ботинках, сверкавших, как на витрине магазина, она выглядела привлекательно. Ее лицо с высокими скулами и серо-голубыми глазами с чуть миндалевидным разрезом обрамляло каре цвета воронова крыла. Она была невысокой и очень тоненькой.
Они пожали друг другу руки.
– Прежде всего я хотела вас поблагодарить. Когда я вчера вечером увидела на своем мобильнике высветившийся номер майора Шарко, то подумала, что вы все ему рассказали про клинику. Но он, совершенно очевидно, был не в курсе.
– Клиника клиникой, а служба службой. Добро пожаловать в команду,