Маран поднял на него сосредоточенный взгляд.
– Спасти от Песты Бакнию куда проще, чем Дика, – заметил он невесело, но без паники.
– Каким образом?
– Разоблачив его перед Лайвой.
– Лайва тебе не поверит.
– Мне, может, и нет.
– А кому?
Маран усмехнулся и вынул из кармана тонкую пластинку видеоплейера. Дан не двинулся, чтобы взглянуть на экран, он уже понял, и когда в комнате зазвучал голос Корсы, он не удивился.
– Так ты записал его признание? – сказал Поэт.
– Естественно. За кого ты меня принимаешь, дорогой мой. Проблема не в этом.
– Если ты передашь эту запись Лайве, затея Песты потеряет всякий смысл, – заметил Дан. – Может, он сдастся и выпустит Дика, чтобы облегчить свою участь?
– Нет. Он по натуре боец. Он будет сражаться до последнего. Утверждать, что запись сфабрикована, либо, что мы купили Корсу или запугали. В любом случае, он предпочтет избавиться от Дика. Как от главной улики.
– Не обязательно убивать, можно перепрятать.
– Слишком рискованно.
– Что же делать?
– Выручать Дика. Иного выхода нет.
– Но как? Как?! – воскликнул Поэт. – Он же в их логове. В Крепости. За двухметровой толщины стенами, в камере, которую наверняка стерегут самые надежные люди Песты. Как ты до него доберешься?
– Санта, – обернулся Маран к неслышно вошедшему во время разговора вслед за Митом и скромно севшему в дальний угол парню, – ты не знаешь, Интана по-прежнему там?
– Там, – сказал Санта.
– Маран, – вмешался Мит. – Я не знаю, можно ли Интане доверять. С ним опасно связываться.
Маран удивленно поднял брови.
– Он остался в Охране…
– Лет тоже остался. И ты там был не так уж давно.
– Это не одно и то же! В Вагре совсем другие настроения. Ты ведь знаешь. А он в Крепости.
– Но всего лишь в караульной службе.
– Да. Но его не разжаловали. Оставили две нашивки.
– Ну и что?
Мит не ответил, но было видно, что он остается при своем мнении.
– Интана был с нами шесть лет, – сказал Маран. – И показал себя человеком надежным. Как можно судить его без доказательств вины? В конце концов, он должен был как-то жить. Все мы как-то жили, никто не покончил с собой. Даже я. Хотя в такое положение все вы попали именно из-за меня. Я не хочу и не буду считать Интану предателем, пока мне не докажут противного.
– Но, Маран, ведь если… – начал Поэт, однако Маран жестом остановил его.
– Все. Я свое сказал. Спорить не будем. – Он повернулся к Миту. – Ты можешь найти человека, который передал бы Интане записку?
– Могу, – проворчал неубежденный Мит.
Маран