– Не только мальчишки, – буркнул Дан. – Большинство взрослых тоже.
– Ну это не в Бакнии… Урок был жестокий. Я схватил рассказ, разорвал на мелкие клочки и выкинул. И с тех пор… Кстати, потом он рассказал нам с Поэтом про кевзэ и дал записку к своему старому приятелю, у которого была школа, тоже своего рода знаменитость, некий Тита. Мы ходили к нему до начала войны, потом Перелом, потом Изий запретил кевзэ… Если хочешь знать, женщины Бакнии должны на меня молиться за то, что я отменил этот запрет…
– Погоди, а как в других странах? В Дернии, Латании и тому подобное? Там этим занимаются?
– В какой-то степени да. Но недавно и не поголовно. Видишь ли, придумал систему бакн, и долгие века она за пределы Бакнии не выносилась. Вроде вашей йоги. Но постепенно, конечно, с нею познакомились и другие. И однако нигде она не получила такого распространения, как на родине. Слышать о ней уже все слышали, но практикуют мало. Может, когда-нибудь, со временем… Ты же понимаешь, дернитские девочки интересовались не столько лично мной, сколько моими навыками в этой области, какой-то кретин-журналист расписал в газете мою биографию и не забыл упомянуть о кевзэ… Ну, что тебя еще интересует?
– Я бы задал тебе пару уточняющих вопросов, но уверен, что ты на них не ответишь, – вздохнул Дан. – Чтобы не устраивать клуб рыболовов здесь.
Маран усмехнулся.
– Ты прав. Не отвечу.
– Тогда перейдем к резюме. Подаю заявление.
– В рыболовный клуб? – засмеялся Маран.
– Я не шучу.
Маран задумчиво посмотрел на него.
– Учти, на это надо немало времени и упорства.
– И не болтать, это я уже понял.
– Разве ты можешь что-нибудь скрыть от Ники?.. Впрочем, я, кажется, начинаю тебя понимать… – Словно сам смущенный собственным признанием, он торопливо сказал: – Ладно, Дан. Только не сейчас, хорошо? На Земле.
– Конечно.
– А теперь поговорим о том, из-за чего я тебя позвал. Я хотел бы, чтобы ты рассказал мне о Лахе. Я имею в виду те материалы, которые ты добросовестно… я за тобой не следил, конечно, но в твоей добросовестности не сомневаюсь… изучал, когда считалось, что мы отправимся в Лах.
– Но ты ведь тоже их смотрел, – удивился Дан.
– Боюсь, что я был плохим учеником, – сказал Маран. – Открою тебе маленький секрет. Это ведь происходило в период между тем, что все считали выздоровлением, и моментом, когда я стал умирать во второй раз…
– Умирать? – переспросил Дан.
– Ну да. Хотя до реанимации тогда не дошло, но ощущение умирания было полное. Не хватает воздуха, останавливается сердце, и уходит сознание. Чего же больше?
– Больше нечего, – согласился Дан, сразу вспомнив эту «вторую смерть».