– А вы уверены, что он нужен нашему народу, Юрий Владимирович? – позволил я себе некоторую идеологическую ересь.
– Я убежден в том, что страна создана для коллективного общежития. Большинство народа может жить не иначе как за счет хотя и мерзостного, но энергичного и талантливого меньшинства. Все спились, изжульничались, дегенерировали, генофонд безнадежно подорван – одни дебилы и олигофрены. Их невозможно заставить работать, они не умеют и не хотят. Каков выход? Уничтожить почти весь народ? Пересажать? Но это сталинщина! Остается единственное: создать новое общество из этого, весьма несовершенного материала.
Не могу сказать, что я возликовал от этих слов, Джованни: всю мою жизнь любимая партия только создавала и создавала нового человека и новое общество, старались изо всех сил, от трезвона головы лопались, ну и что? Построили? Так почему же такой зуд умчаться за границу? Как поется: «Ехал Федя на Урал, в Калифорнию попал. Ах, какой рассеянный зять Сары Моисеевны!»
– Извините меня за откровенность, Юрий Владимирович, но ваши первые шаги на ниве генерального секретаря, на мой взгляд, лишь повторяют печальные уроки прошлого. Неужели вы думаете, что, ловя на улице бездельников и строго учитывая время прихода на работу, мы подвигаем народ на строительство социализма? А как понять ваше решение – очень напоминающее страшные царские времена! – о снижении цены на водку? Разве это не популизм?
– Это хуже, чем популизм, это цинизм, правда? – совсем не обиделся шеф.
– Да! – сказал я с таким пафосом, что даже испугался.
Он промолчал, присел к столу, забросив ногу на ногу и поигрывая клетчатыми войлочными тапочками, и посмотрел куда-то поверх меня.
– Вы уяснили стратегическую задачу, но не полностью. Повторю: система умерла, мертвую лошадь не поднять даже кнутом, можно, конечно, вспрыскивать допинги, но кому нужен живой труп? Нам нужен истинный социализм, поддержанный народом на свободных выборах. На свободных, с альтернативными кандидатурами, без всяких подлогов!
«Боже мой, неужели он в это верит? – подумал я в ужасе. – Ну кто же будет голосовать за этот социализм? Ну, несколько слабоумных старушек из деревни, один-два романтика-патриота из Союза писателей…»
– Не будет ли это опасной маниловщиной – поверить в социалистический энтузиазм народа? – я не мог лгать.
Юрий Владимирович довольно хохотнул, даже очки у него съехали на кончик носа, и доверительно похлопал меня по плечу.
– Вот тут мы и переходим, Мисаил, к сути операции. Любовь к социализму вырастет у нас из ненависти к капитализму, через который мы должны провести народ. Поэтому вам поручается составить план внедрения капитализма в СССР, причем не мягкого социал-демократического типа,