Оставаться в кабинете дольше я тоже не рискнула – побоялась, что стану смущаться, бубнить что-то, чем-то выдам свою сыскную деятельность. Но и уходить просто так я тоже не стала. Слишком многие видели меня в здании Совета. Тот же Ульрих с лёгкостью мог поинтересоваться у Эризонта, как прошёл визит. А значит, следовало обезопасить себя от подозрений.
Так что на столе осталась лежать записка, поясняющая, что я ждала наставника так долго, как могла, чтобы обсудить тревожные новости. И в сущности это было правдой.
Сразу во дворец возвращаться не стала. Вместо этого отправилась домой.
Учитывая, что на выходе меня засекла стража, скрыть отсутствие от Джера уже не получалось. Значит, нужна была веская причина, из-за которой я оставила его высочество без секретаря. И срочная поездка в родительский дом отлично подходила.
Кроме того, там была папина лаборатория, в которой имелись и маски, и перчатки, и реактивы – всё, чтобы безопасно определить, какое зелье скрывается в украденном пузырьке.
До особняка я добралась без приключений. Но стоило выпорхнуть из экипажа и ступить на вымощенную светлым камнем дорожку, как возникло смутное ощущение, что что-то здесь не так.
В смысле всё вроде и хорошо, но интуиция заворочалась и забурчала, а я напряглась и принялась вглядываться в окна, ожидая какой-то неприятности. Даже остановилась на минутку, но потом взяла себя в руки и, отринув сомнения, зашагала к особняку.
Шаг на первую ступеньку, на вторую, третью… Рука потянулась к дверному молотку, однако постучать я не успела, дверь распахнулась раньше. Я вздрогнула, обнаружив на пороге Клауса.
– Ты что? Караулил? – вырвалось у меня.
Дворецкий, обычно степенный и невозмутимый, нервно кивнул и отстранился, пропуская внутрь.
Холл встретил спокойствием и даже обыденностью, но я верить в хорошее уже не спешила. Хотела спросить у Клауса, в чём дело, но он махнул в сторону ближайшей гостиной, предлагая пройти туда.
Я, конечно, прошла и…
– Ну надо же, – протянул его высочество. Он сидел, развалившись в кресле и закинув ноги на столик, между прочим, стеклянный и жутко дорогой! – Ну надо же, кто явился. Леди Алессандра, где вас бешеные гиены носили?
Я аж подавилась от такого приветствия, попутно отметив, что Джервальт выглядит вполне спокойным, даже улыбается, причём приветливо. Зато глаза мечут молнии, как бы намекая, что моя небольшая отлучка радости не принесла.
– Хм… – ответила я. – Хм… – Потом вспомнила о наличии свидетеля в лице дворецкого и присела в вежливом реверансе. Сказала: – Доброе утро, ваше высочество. – Пауза и… – Как лицо, временно ответственное за ваши манеры, спешу сообщить, что в приличном обществе восклицания про гиен неприемлемы. Также совсем не лишним будет поздороваться и принять более приличную позу.
Принц прищурился, даря новую, вроде бы добрую улыбку, и парировал:
– Хорошо, Алечка. Я учту.
Клаус, услышав