– Тут есть еще, – откликнулась Мэгги Брендон и подвинула к ней массивную кастрюлю.
– Мне придется взять это на вынос, – простонала Кэрол, – внутри уже нет места.
– Ты и правда можешь взять немного с собой, – сказала Мэгги. – Я-то знаю, сколько работы предстоит. Готовка – последнее, для чего ты найдешь время. Когда Джона сделали главным инспектором, я даже думала попросить у главного констебля разрешения переехать всей семьей на Скарджил-стрит. Мне казалось, что так дети будут хотя бы изредка видеть отца.
Джон Брендон, главный констебль полиции Восточного Йоркшира, покачал головой и, глядя на нее с обожанием, сказал:
– Моя жена – ужасная врунья. Она рассказывает все это только для того, чтобы ты, почувствовав угрызения совести, начала на работе подметки рвать, и я мог бы уже не беспокоиться о третьем подразделении.
Мэгги фыркнула:
– Если бы! Как ты думаешь, Кэрол, почему же тогда он довел себя до такого состояния?
Кэрол бросила на Брендона оценивающий взгляд. Да, это был хороший вопрос. Если можно представить себе человека с лицом покойника, то это Брендон. Его внешность целиком состояла из вертикалей: вертикальные морщины на впалых щеках, морщины между бровей, нос крючком, пепельно-серые волосы, прямые, как параллели на карте. Высокий, худой и уже сутуловатый. Дать ему в руку косу – и лучшего кандидата в кинопробах на роль Смерти не придумать. Она прикинула свои возможности. Сегодня вечером его легко можно было называть «Джоном», но утром в понедельник все равно придется вернуться к «мистер Брендон, сэр». Пожалуй, не стоит слишком фамильярничать с боссом.
– А я-то наивно думала, что тут дело в женитьбе, – глазом не моргнув сказала она.
Мэгги покатилась со смеху.
– Дипломатично и находчиво, – наконец выговорила она и, потянувшись к мужу, похлопала его по плечу. – Ты правильно сделал, радость моя, что уговорил Кэрол бросить соблазны Бредфилда ради нашей глуши.
– А кстати, как вы устроились? – спросила Кэрол.
– Ну, обстановка здесь, конечно, казенная, – сказала Мэгги, обведя рукой стены и потолок, сиявшие свежей, ослепительно-белой краской и представлявшие удручающий контраст с их бредфилдской гостиной, где стены, как отлично помнила Кэрол, были вручную расписаны под мрамор. Но придется потерпеть. Мы ведь свой дом в Бредфилде сдали, муж говорил тебе? Джону остается всего пять лет до тридцатилетнего срока службы, и тогда мы думаем туда вернуться. Там наши корни, там наши друзья. А дети к тому времени уже закончат школу, так что не придется их опять переводить в другую.
– Чего Мэгги тебе не сказала, так это что она чувствует себя здесь женой миссионера где-нибудь у готтентотов во времена королевы Виктории, – сказал Брендон.
– Да, должна признаться, Восточный Йоркшир кое-чем отличается от Бредфилда. Места живописные, а вот до ближайшего театра и за полчаса на машине не добраться. И по-моему, здесь на всю округу есть только один приличный книжный