Но вот допрос окончен и его отпустили на улицу. Время 9 утра, друзья или спят или завтракают.
Дима обошел белый двухэтажный дом. Кирпичная стена кое-где потрескалась. Знойно, пыльно. Около сарайчиков носились куры, где-то лаяли собаки. Вдоль дома в сторону Кряжима проехал "Кировец". Скучно. Дима пошел домой.
В подъезде прохладно, он забежал на второй этаж. Красная дерматиновая дверь. Повернул ручку – квартира редко запиралась. Теперь, когда прошли первые поцелуи и начались взрослые разговоры – он ИССЛЕДОВАТЕЛЬ.
Большая комната слева и просторная кухня. Бабушкина однушка принимала порой по 15 человек, когда приезжали родственники из Сибири и Украины. Посреди зала большой круглый стол, покрытый серой клеенкой. За столом они часто играли в подкидного дурака и черви. Вечерами лузгали семечки и резались пара на пару. Чаще всего они с мамой против ее сестры Людмилы с мужем с Украины. Дима, уже тогда интересовавшийся спортивными состязаниями торжественно объявлял: «Матч Кузбасс – Донбасс объявляю открытым». Дядя Женя, работавший шахтером в Донецке, хохотал и обещал их обыграть. Он здоровый, с крупным лицом и внешне похож на доброго бегемота.
Из-за балкона в комнате всегда пасмурно, даже днем они часто включали свет. Дима вглядывается в дальний угол. Там кровать, где спит бабушка – со скрипучим матрасом. Он любил там валяться, пока не видит бабуля. Сейчас кровать заправлена покрывалом с оленями и тремя подушками. Дед спит на оранжевого цвета диване-раскладушке с выцветшими углами. Под ним много пыли и можно найти затерявшиеся игрушки. В углу коричневая тумбочка, забитая "Огоньками" (бабушка обожала решать кроссворды из журналов) и черно-белый телевизор. У стены радио на ножках. Бабуля шепотом говорила, что по нему можно послушать "Голос Америки". В стране вовсю идет перестройка и народ хочет открытости. Но бабуля и дед из осторожных. Их любимая фраза "Нашел-молчи и потерял-молчи". В годы войны дедушка три года был в немецком концлагере, потом за это год отсидел в советской тюрьме. В плену он повредил ногу и всю жизнь ходил с палочкой. Они с дедом часто гуляли по аллее в соседний Кряжим. Для Димы это было наказанием. Дедуля ходил медленно, а Дима старался убежать вперед. Дед его одергивал. Но чем взрослее становился внук, тем проще становилась опека. Солнце (в Махалино всегда летом было солнечно), речка в километре, верные друзья, фрукты, любящие баба с дедом – здесь ему все нравилось до такой степени, что он никогда бы не вернулся обратно в Новокузнецк.
В Сибирь, где мрачная школа, нудные учителя и дикие уроки выживания на улице.
В 9 лет Диме показалось, что он залез на вершину счастья, когда баба с дедом купили ему взрослый велосипед. С черной рамой, красными катафотами и хромированным звонком. Круглый год велик стоял в сарайчике, где пахло сыростью и шуршали мыши. В первый день приезда они с дедом шли, отпирали замок и выкатывали транспорт на улицу. Дедушка подкачивал колеса, а потом